Второй дубль

Вере ничего не оставалось, как последовать указанию. Обнаженная, она стояла в тазике и с каким‑то ожесточением пыталась смыть с себя пот и грязь. Вдруг у нее возникло ощущение, что за ней наблюдают. Она повернулась в сторону двери и почувствовала, что на нее кто‑то смотрит в замочную скважину.

Послышался шепот по другую сторону. Вера лихорадочно схватила принесенный женщиной лоскут, пытаясь прикрыться. Дверь внезапно открылась, вошел Халид…

Обязанностью Веры было удовлетворять сексуальные желания хозяина и его гостей. В доме находилось еще несколько женщин. Вера их видела, когда, поочередно меняясь, они приносили ей пищу и питье, воду для того, чтобы она могла помыться, и выносили ведро с экскрементами. Никто из них никогда с ней не разговаривал.

Она и не подозревала, что была одной из девушек, пользующихся наибольшим спросом. И не помогало, что болевшее тело отказывалось принимать насильников. Когда было сложно вторгаться в нее, в ход шли другие средства.

Проведя в этом доме несколько недель, подвергаясь насилию и унижению, Вера потеряла счет времени. Знала только, что снова придет Халид и будет ее долго и мучительно насиловать. А может, это будет кто‑то из его гостей, захотевший утолить свою похоть.

Первые дни Вера плакала, просила ее пощадить. Но поняв, что ее слезы только разжигают садистов, Вера решила сжать зубы и беззвучно сносить все, что они делали с ней.

Она была как кукла, как робот, равнодушная ко всему, впавшая в какой‑то транс, внушая себе, что это происходит с ней не в реальности, потому что в нашей стране такого не существует. У нас все народы дружат. Это не может происходить с ней наяву.

Вера не знала, что похищения людей и торговля ими с целью получения выкупа или обращения в рабов для Чечни были давней традицией и обычным ремеслом. Обычным также было похищать молоденьких девушек и заставлять их работать в своего рода борделях.

Из обрывков разговоров Халида и его гостей Вера догадывалась, что находится, скорее всего, в Чечне. Ее догадка подтвердилась, когда подвыпивший Халид, перед тем как изнасиловать ее в очередной раз, показал ей газету «Грозненский рабочий» со своей фотографией и похвастался, что он большой человек, которого все знают и уважают.

Однажды дверь открылась и в комнату вошла та самая женщина, которую Вера видела в первый день своего заточения здесь.

Женщина положила на кушетку какое‑то платье и сандалии.

— Надень это, — коротко бросила она.

Вера медленно повернула голову и равнодушно посмотрела на нее, не сделав никакой попытки привстать.

— Одевайся, ты слышишь? Давай быстрей, сейчас машина придет.

В комнату вошел кавказец с длинной бородой. Из сапога он достал плетку и, не говоря ни слова, стал бить Веру.

Той, другой, тоже досталось. Она взвизгнула и закричала:

— А меня за что?

— Поторапливайтесь, лохудры, иначе так отстегаю, ходить не сможете.

Вера, не желая, чтобы из‑за нее пострадал невинный человек, соскочила с кушетки и стала натягивать платье. Засунув ноги в сандалии, она повернулась к выходу. От нее не скрылся жадный взгляд чеченца, изучающий ее тело.

Их привезли в огромный дом и заперли в подвале. Вера, сидевшая молча в течение нескольких минут, наконец не выдержала и обратилась к невольнице, сидевшей напротив:

— Что с нами будет?

На что в ответ получила многозначительный взгляд. Этот взгляд говорил больше, чем слова, но Вера решила не останавливаться на этом.

— Как вас зовут? — спросила она.

Вера так напряженно ждала ответа, как будто от этого зависела вся ее жизнь. Она читала нерешительность и страх в лице женщины. Тягостная тишина затянулась, как показалось Вере, на целую вечность.

— Таня, — наконец вымолвила соседка.

Вера, уже не надеявшись получить ответ, вздрогнула от звука женского голоса.

— Откуда ты? Как долго ты у них? Какое сегодня число? — вопросы посыпались из нее один за другим.

Татьяна тихо отвечала на вопросы Веры. Ее похитили в Грозном, где она гостила у своей тети, ей тогда был двадцать один. За три года рабства она знала только побои, насилие и работу.

— Мы все для них скоты, животные. Они что хотят с нами делают. Могут голодом морить, могут заставить ублажать пятерых сразу, как сейчас.

У Веры мурашки побежали по коже: она поняла, что ее ждет через несколько минут. Однако она не хотела упускать возможности узнать, где они находятся.

Татьяна назвала селение, где их держали, и добавила, что граница должна быть где‑то неподалеку. Девушка, выглядевшая безразличной ко всему происходящему, бесцветным голосом рассказала, что тех, кто отказывается подчиняться, убивают.

Им пришлось прекратить разговор, когда они услышали голоса. Дверь открылась, и в подвал вошли двое мужчин. Одним из них был тот чеченец с плеткой, который забирал их из дома Халида.

Их насиловали. Насиловали долго и мучительно. Насиловали поочередно несколько человек…