Второй контакт (СИ)

Меж тем, дороге привела нас к небольшому, отдельно стоящему дому, окруженному забором, из плит пластали такой толщины, что протаранить их вряд ли что могло. Вполне возможно, что на территории находилась и какая-нибудь списанная с полвека назад система ПВО, которая должна была сдерживать атаки с воздуха, но подтверждений этому за то время пока мы ехали от ворот к самому дому я не увидел, так что утверждать на сто процентов не возьмусь.

Здесь сновали бойцы, вооруженные таким же старинным оружием, готовилась еда, и все поглядывали в мою сторону с любопытством, до тех пор, пока входная дверь не открылась, и на пороге не появился сам Король улиц Амстердама.

Фаррен выглядел не самым лучшим образом, причем дело было не только в его когда-то дорогом костюме, который не очень умелая, но явно очень старательная швея перешила под него с чужой фигуры. Его клочковатая борода, и буйная шапка волос придавали ему несколько диковатый вид, но лишь до тех пор, пока ты не встречался с ним глазами, в которых светился ум.

Меж тем, оттенок кожи выдавал серьезную и давно запущенную болезнь, да и движения его были слишком слабы, что не вязалось со столь агрессивным обликом.

Если это и был зверь - то на последнем издыхании.

Он жестом отослал всех своих бойцов подальше, и подошел ко мне.

- Мои источники, господин Русаков, уверяют, что у вас есть лицензированные лекарства. И что среди них есть "Эстакор". Это так?

- Есть, - согласился я - а у вас есть профессиональный медик, который сможет правильно сделать инъекцию? В принципе, мог бы и я, но лучше, если бы это все-таки, делал профессионал.

- У меня нет медика нужной квалификации, - ответил он - но я думаю, что за спасение вашей жизни вы согласитесь сделать мне инъекцию.

- Спасение жизни? О чем это вы? Я никого не просил меня спасать, и куда-то везти. Это все ваша инициатива.

Он вздохнул.

- Чего вы хотите?

- Денег. Безопасный проход куда-нибудь подальше отсюда. В идеале - еще и убежища, пока я не смогу переждать первую волну моих поисков. И, конечно, еды. За это я передам вам все лекарства что имею, и научу ими пользоваться.

Он покачал головой.

- Вы либо безумно храбры, либо безумно глупы. Впрочем, часто это одно и тоже. Скажите, неужели такой профессионал как вы, не додумался избавиться от вживленного в руку кредитного чипа, который, вдобавок, является еще и маячком?

С этими словами он протянул мне нож, который я, мысленно костеря себя на чем свет стоит, взял в руку и принялся вспарывать ладонь.

Хорошо еще, что чип был старый и сидел неглубоко. Через пару дней, если мне удастся их прожить, от надреза и следа не останется, но вот болеть все это время будет жутко. Знаю я уже эту особенность всех мелких порезов.

Когда я положил чип в его открытую ладонь, он жестом подозвал одного из бойцов, и сказал ему:

- Накорми им крыс. Пусть безы полазят по канализации.

Боец коротко хохотнул, и испарился, унося то, что во мне сидело столько лет.

- Есть у вас еще импланты? Впрочем, неважно, все равно мы просветим вас на рентгене. Пара моих мастеров собрали аппарат по старым чертежам.

- Но они же вредны! - попытался возмутиться я, а он усмехнулся в ответ.

- От такой дозы облучения с вами ничего не произойдет. К тому же, это залог того, что вы избежите нежелательных встреч, и мы будем уверены, что госбезопасность не будет слишком интересоваться нашим домом. Мы разумные люди, и неприятности нам ни к чему. А сейчас - пойдемте в дом.

Он сам вошел в двери, ничем не выдавая своей боли.

"Эстакор" был самой последней разработкой "Эм Пи Индастриз", и был не вполне препаратом. То есть, он включал в свой состав и анестетик, и антибиотик, но основой его были крошечные наниты. Результат его введения действительно ошеломлял, хотя мучился человек от него безумно, и никакие анестетики не могли эту боль заглушить.

По сути, наниты организовывали что-то вроде миниатюрной фабрики по стимуляции клеточной регенерации, и, помимо этого, отсекали те ткани которые были повреждены. Честно говоря, это было единственное средство, которое действительно полностью избавляло от рака, и помогало восстановить даже повреждения мозга, хотя при таких повреждениях человек мог до того потерять ряд его функций, которым организму вновь приходилось учиться.

Я лично видел, как после введения "Эстакора", нога человека, сгоревшая до кости, спустя несколько месяцев была такой, как будто и не побывала в огне.

Еще одним моментом "Эстакора" было то, что наниты составляли полный перечень поврежденных тканей в человеческом организме, и после ликвидации всех повреждений попавших в перечень - самостоятельно выводились из него.

Эта одноразовая панацея, созданная для того, чтобы единократно привести тело в норму, стоила столько же, сколько и новенький "Фолс", а значит была доступна только богачам, и специальным работникам, вроде меня, которым было дешевле дать ампулу, чем обучать нового такого же.