Второй круг

Церемонию по передачи полномочий не стали затягивать, и делать её слишком пышной. Она вышла весьма скромной и немноголюдной. Дабы не смущать, и не пугать подданных, изуродованным, и ещё не зажившим лицом прежнего императора, лишних людей на церемонию не звали, только посвященные, которые уже видели, что из себя сейчас представляет монарх. Казимир даже Марианну не взял на церемонию, чтобы она не видела своего бывшего любовника, в таком виде. Прибыли так же монархи соседних государств, союзников по коалиции. И еще представители нескольких государств, которые не участвовали в войне на стороне бога-демона. Они стремились наладить отношение с новым императором, одного из самых могущественных государств.

Сам Гартош чувствовал себя на этой церемонии лишним. Он видел лишь силуэты людей, и ориентировался больше по слуху, который обострился многократно. Он с трудом дождался, когда с него снимут корону и императорский плащ, и оденут всё это на Казимира. Затем промычал несколько поздравительных фраз, и отошел в сторону, к своим детям и друзьям.

— Честно говоря, не думал, что ты доживешь до этого часа, чтобы передать корону, — подошел к уже бывшему императору Саганрон. И с уважением добавил: — Ты на редкость живучий. О тебе уже слагают легенды. О тебе, и о троне Корвина. Многие считают тебя реинкарнацией самого Корвина.

— Людям нужны легенды, — без особых эмоций ответил Оскол. И чуть помолчав, спросил: — Знаю, что трон сильно пострадал, и потерял свою силу. Что вы с ним собираетесь делать дальше? Распилите, и переплавите?

— А вот и нет, — ухмыльнулся Саганрон. — Трон останется на том островке, где ты бился с богом. Мы его оставим в том виде, в каком из него тебя вытащили. Так что отпечаток твоей задницы, остался запечатлен на века. А может и на тысячелетия.

Гартош впервые за этот вечер попытался улыбнуться, хотя со стороны это выглядело, как гримаса:

— Хоть какая-то память останется. Если не обо мне, то о моей заднице.

— Это точно, — поддержал шутку король Хотара. — А если серьёзно, то мы тебе очень даже благодарны, за то, что ты, почти отдал за нас свою жизнь. Мы, конечно, понимаем, что в той битве имелся и твой личный интерес. Но ты ведь вполне мог не возвращаться в наш мир, и оставить нас самих разбираться с этой напастью.

— Так кому достанется трон?

— Никому. То есть, всем нам, приозёрным королевствам. Островок станет ничейным, и общим одновременно. На нём будет находиться постоянный караул, состоящий из представителей трёх королевств. Это кстати, предложил Волост.

— Уживетесь?

— А куда мы денемся. — Саганрон хотел было хлопнуть от души Гартоша по спине, но в последний момент опомнился, и легонько накрыл ладонью плечо. — Не переживай за нас. Мы хоть и грыземся часто, словно собаки, но на самом деле понимаем, что с соседями лучше дружить, чем собачиться. После этой войны у нас претензий друг к другу нет. Впервые за многие сотни лет. Надеюсь, так продолжиться не одно поколение. Да, надеюсь.

Последняя фраза у короля вышла весьма саркастическая, видимо, надежда была, а вот уверенности, нет. Саганрон и Гартош ещё обменялись парой ничего не значащих фраз, и король Хотара отошел в другой конец зала.

Носитель потерял интерес к этому собранию людей, у которых имелся повод веселиться. Сам Гартош таких поводов не видел. Так же не видел он повода оставаться и дальше в этом мире. Все свои миссии он выполнил, всё, что мог сделать, сделал, и дальше каждый должен идти своей дорогой. Поэтому прощался он со всеми знакомыми, не просто надолго, а возможно навсегда.

Оставалось ещё одно незавершенное дело — проститься с Пегасом. Но конь-людоед, когда его удалось отыскать на бескрайних прериях Южного континента, закатил дикую истерику, и заявил, что без него никто никуда не уйдет. Что он не оставит друзей, потому что они без него обязательно попадут в очередную передрягу, и пропадут. Гартош и Аруш находились не в том состоянии, чтобы спорить, и Пегас это видел, поэтому и не захотел расставаться с друзьями. Никто особо не спорил, и вся компания, состоящая из друзей Гартоша, его родственников, и двух магов-лекарей с Иктива, прямо с того же Южного континента, вернулись на Иктив.

27

По возвращении домой, Гартош не особо стремился к обществу. Даже компания старых друзей его не сильно радовала. И дело здесь было не в его, все ещё безобразной внешности, а в том, что внутри него, что-то оборвалось, надломилось. Руткер видел, что творится с внуком, и если вначале он списывал такое состояние на последствия боя, и жуткие раны, то со временем понял, что дело в другом. Их серьезный разговор состоялся спустя три недели после возвращения на Иктив. Гартош основное время проводил, либо на семейном кладбище, либо в подземельях Риглиса. Вот и сейчас, Руткер нашел его сидящим в одном из подземных залов, с отрешенным видом созерцающего старую облезлую фреску.

— Может, поделишься с дедом, что с тобой не так, — кряхтя, присел на ступеньки рядом с внуком хозяин замка. — Все ещё не можешь отойти от боя с богом?