Второй курс

Здесь, собственно, и начиналась их работа. Эмиссары Альгера видели все, что видели ранольцы, информация – так были организованы ее потоки – сперва поступала на компьютеры наблюдателей и лишь затем – в распоряжение миротворцев, все используемой Ранолой оборудование было протестировано и опломбировано контролерами, и сохранность пломб – как физических, так и виртуальных – проверялась раз в два дня. Любые запросы о проведении внеплановых ревизий удовлетворялись незамедлительно. Одним словом, Ранола всячески демонстрировала, что скрывать ей абсолютно нечего. И, похоже, еще немного, и некоторые из числа наблюдателей готовы будут в это поверить.

Но только не Иван.

– И все же какой-то подвох тут должен быть, – медленно проговорил он. – Не в правилах Ранолы играть честно.

– Когда честный путь – наиболее выгодный – почему нет? – не согласилась Маклеуд.

– Потому что Ранола, – в один голос ответили Соколов и Голицын.

Девушка лишь молча воздела руки к потолку.

– Курсант Соколов, что вы делаете на контрольном посту? Разве сейчас ваша смена? – этот противный голос, вещающий на языке Альгера, Иван узнал бы из тысячи тысяч. Голицын обернулся: так и есть: в дверях, криво ухмыляясь, стоял их новоявленный начальник, пятикурсник Свар. Серебряная нашивка на груди его белого комбинезона свидетельствовала, что сопрольцу присвоено – пусть пока и условно – младшее офицерское звание.

– Никак нет… од-сун, – выдержав короткую паузу, чего он никогда не позволил бы себе с настоящим офицером, процедил сквозь зубы Глеб.

– В таком случае нечего отвлекать операторов от работы! – рявкнул Свар. – Марш отсюда!

Соколов молча двинулся к выходу.

– Стоять! – внезапно заорал пятикурсник.

Пожав плечами – мол, сам не знаешь, чего хочешь – Глеб замер.

– Что… следует… отвечать… на приказ… старшего по званию?! – прорычал Свар.

Иван, хотя разразившаяся буря напрямую его и не касалась, невольно втянул голову в плечи. Соколов же, напротив, был на удивление спокоен.

– Приказ… од-сун? Вы имели в виду вашу сентенцию типа «марш отсюда»… од-сун? Честное говоря, затрудняюсь однозначно ответить, что следует отвечать на это… од-сун, – последняя пауза вышла у Глеба уже и вовсе оскорбительной. – Боюсь, полевой Устав военно-космических сил не дает в данном случае однозначного ответа… Од-сун…

– Я подам на вас рапорт… – только и сумел выдавить из себя Свар.

– Ваше право… од-сун. Я могу идти?

– Да… Идите!..

– Слушаюсь, од-сун!

Чеканя шаг, словно по брусчатке Красной площади, Соколов с гордо поднятой головой покинул контрольный пост. С полминуты простояв, восстанавливая дыхание, сопролец пулей вылетел следом.

– Клоун!

Иван предпочел счесть, что характеристика, данная Эммой, относится к Свару, однако спорить на этот счет на деньги он бы не стал.

– А ведь и правда еще подаст свой рапорт… – буркнул он.

– Не подаст, – покачала головой Маклеуд. – Он отнюдь не дурак. Формально Соколов прав… И все равно нельзя вести себя так.

– Как? – не понял Голицын.

– Нагло.

– Нагло? Это Глеб-то вел себя нагло?! – вспыхнул Иван. – А этот хмырь, значит, божий одуванчик?! Чего он вообще сам на пост-то приперся? Ему-то, небось, дежурить не надо.

Курсанты дежурили на посту парами – сутки через трое. Офицер от этой нагрузки был, естественно, освобожден.

– Он – командир, он здесь за все отвечает…

– Не понял, ты что, его защищаешь?

– И не думаю, – Эмма поспешно отвернулась к экрану, однако Голицыну показалось, что он успел заметить, как лицо девушки покраснело. – Просто есть же элементарные понятия о субординации…

– Ну ты, вообще, даешь! – пробормотал Иван. – И Ранола у тебя вся из себя честная, и Свар теперь кругом прав!

– Свар не прав, и я так об этом сразу и сказала! – не оборачиваясь, отчеканила Маклеуд. – Но он наш командир – стоит проявлять к нему хотя бы элементарное уважение!

– В гробу я видел таких командиров! – буркнул Голицын. – А что до уважения – пусть сначала его заслужит!

– Заслужит, не переживай! – убежденно проговорила девушка.

– Ну-ну…

2

Выйдя на крыльцо главного модуля базы, Иван бросил короткий взгляд на небо – ярко-голубое, без единого намека на облака. Голицын недовольно нахмурился. Горячее африканское солнце палило немилосердно, а подходящего по погоде головного убора дизайнеры формы военно-космических сил Альгера почему-то не предусмотрели. Нет, можно было, конечно, нахлобучить на голову громоздкий стандартный шлем, одинаково надежно защищающий как от жары, так и от холода, но в обычные дни курсанты предпочитали ему смоченный в воде самодельный платок-бандану – настолько удобный, что даже од-сун Свар смотрел на такие вопиющие нарушения формы сквозь пальцы. Но то в обычные дни. Сегодня Ивану предстоял визит в расположение Ранолы, а значит, партизанская экипировка отпадала.

– И это у них называется сезоном дождей! – бросил Голицын. – Представляю, что тут творится в засуху.

– В сухой сезон – примерно то же самое, – из-за распахнувшихся дверей на крыльцо вышел Хохлов – напарник Ивана в сегодняшней инспекции. – А настоящих засух здесь, говорят, вообще не бывает.