Второй курс

– Ну да, – кивнул Замг. – Мы же с вами практически соседи… Добро пожаловать в расположение нашей базы! Что желаете осмотреть в первую очередь?

– По обычной программе, – поспешил ответить Пашка. В отличие от Голицына, ему уже однажды довелось бывать здесь с аналогичной инспекцией – в самый первый раз его взял с собой Свар. – Оборудование, системы связи, операционный центр…

– Разумеется, – тут же согласился Замг. – Прошу за мной, господа.

Ранольская база по размеру оказалась раза в три больше альгерской, однако вся инспекция заняла у землян не более часа. Хохлов при помощи сканера проверял сохранность электронных пломб, Голицын следил за тем, чтобы воздействию не подверглись сами проверяющие. И здесь, и там все было чисто.

Наконец, в программе проверки остался последний пункт – операционный центр.

Поднявшись вслед за Замгом по крутой лестнице (Гнис замыкал шествие), земляне оказались едва ли не в точной копии своего родного контрольного поста – просторном зале, сплошь заставленном разного размера экранами, перед которыми во вращающихся креслах располагались двое дежурных ранольцев. На появление инспекции они никак не отреагировали, всем своим видом демонстрируя, что у них имеются дела поважнее.

Хохлов и Замг направились к терминалу для проверки настроек каналов, Иван же, которому, по большому счету, делать здесь было нечего, повернулся к экранам.

Большинство картинок было ему знакомо по собственному дежурству, правда, располагались они в непривычном порядке и перемежались какими-то специфическими таблицами и диаграммами.

– Как обстановка? – неожиданно для самого себя задал Голицын вопрос ближайшему оператору.

Тот вздрогнул, поднял глаза на Ивана и тут же стрельнул ими в сторону стоящего чуть левее Гниса. Сопровождающий Голицына ранолец чуть заметно кивнул, и только после этого оператор ответил:

– Обстановка спокойная. Уровень напряжения – три. Прогноз стабильный.

– Напряжение три по нашей стандартной двенадцатибальной шкале означает, что никакого вмешательства с нашей стороны не требуется, – пояснил Гнис.

Это Иван и сам отлично видел – на экранах.

– Спасибо, – буркнул он.

– Все в ажуре, – зачехляя сканер, к Голицину приблизился Пашка. – Можем возвращаться.

– Отлично, – кивнул Иван. – По…

Договорить он не успел: со стороны лестницы внезапно послышался какой-то шум. Замг и Гнис, резко подобравшись, шагнули к двери, но не успели: в зал, не умолкая, тараторя на каком-то неизвестном Голицыну языке, ворвалась белокурая девушка в зеленых камуфлированных штанах и такой же куртке. На шее у нее висел фотоаппарат с огромным объективом, еще одну камеру девушка держала в руках.

– Кто это? – подозрительно спросил ранольцев Голицын. В штате поднадзорной базы, насколько он знал, женщин не значилось. Уж не вскрыли ли они случайно нарушение договоренностей?

– Какая-то француженка, – опередил хозяев с ответом Хохлов. – По крайней мере говорит она по-французски… Кажется.

– Что она здесь делает? – задал новый вопрос Иван, обращаясь опять же к ранольцам.

– Это местная журналистка, – поспешил пояснить Замг. Его лицо вновь приняло прежнее любезное выражение.

– Ничего себе местная, – хмыкнул Голицын, живо представив себе знакомую картинку из учебного фильма: высокий темнокожий тутси, коренастый еще более темнокожий хуту и малыш пигмей-тва.

– Для них все земляне – местные, – заметил Хохлов.

Между тем, замерев в дверях, блондинка обвела ошалелыми глазами зал и что-то жалостливо пролепетала. Она явно попала совсем не туда, куда стремилась.

– Что она говорит? – спросил Иван Пашку.

– А я-то откуда знаю? – пожал плечами тот.

– Так ты ж вроде сказал, что она по-французски…

– По-французски, – кивнул Хохлов. – Теперь я точно уверен. Я год пытался его учить.

– Ну и?

– Что «ну»? Забросил, так почти ничего и не выучив.

– Ну, скажи хоть что-нибудь! – потребовал Голицын.

– Э… Бонжур… Мадам… – выдавил из себя, наморщив лоб, Пашка.

Лицо журналистки мгновенно просветлело. Повернувшись к Хохлову она быстро-быстро заговорила на своем птичьем языке.

– Ну что? – поинтересовался Иван, когда девушка, наконец, умолкла.

– Да не понимаю я! – развел руками Пашка.

– На базе ее с коллегой сопровождал курсант, владеющий местным диалектом, – пояснил Замг. – Ума не приложу, как она могла потеряться.

– Сейчас все исправим, – Гнис направился к выходу.

– Погодите, – остановил его Иван. – Вы говорите по-английски, мадмуазель? – спросил он, повернувшись к девушке.

Ее лицо вновь просияло.

– Да, конечно! – охотно перешла она на язык Шекспира, Байрона и Джоан Роулинг.

– Кто вы и что здесь делаете? – спросил Голицын.

– Странный вопрос! Я – Николь Декуар, фотокорреспондент, – она подалась вперед левым плечом, и Иван только сейчас заметил на ее руке белую повязку с надписью «Пресса». – Мы с Оливье Дезайи находимся здесь по вашему приглашению.

– По нашему приглашению? – переспросил Голицын.

– Она принимает нас за ранольцев! – догадался Пашка. – Мадмуазель, уточните, пожалуйста, по чьему приглашению вы здесь находитесь? – перешел и он на английский.