Второй раз не воскреснешь

Вот и тогда он бесцельно лежал на своей огромной кровати. Читать больше не мог, английские слова сварились в тяжелую липкую кашу… В голове вертелось: «Я совсем спячу в этом доме без окон. Даже не знаю, какая там погода. Солнце? Дождь? Или первый снег уже выпал?» Услышав в телефонной трубке знакомый веселый голос, он первым делом спросил ее:

– Танечка, а что там, на белом свете, происходит? Зима не началась еще?

Таня фыркнула:

– Зимы пока нет, но погода – отвратная. Дождь с ветром, деревья голые… Радуйся, что дома сидишь. Работа-то идет?

– Идет… – вяло ответил он.

– Ну, Игорь, ты что-то совсем скис… Семечек, что ли, объелся?

Он быстро ответил:

– Семечек тут не подают… шутница.

И тут же перевел разговор: – А у тебя как дела?

– Как в сказке. Двоих обломали – а третий Иванушкой-дурачком оказался. Я уже и рекламацию предъявила…

– Рассказывай – рекламацию! А твой «блэк джек»?

Историю с прижимистым клиентом, который обвинил Татьяну в подстрекательстве и вымогательстве, Игорю поведала Марина – в одну из их страстных ночей. Несмотря на режим строгой секретности, по особняку тоже гуляли сплетни… Игорь разделял здешние пересуды на опасные и безобидные. Он счел, что о забавном случае с прижимистым и скандальным клиентом вполне можно сказать даже по телефону, который наверняка кто-то да слушает.

– Ну-у, из одного «блэк джека» шубу не сошьешь, – обиженно ответила Таня.

Они поболтали еще немного. Игорь между прочим пожаловался на то, что ему безумно надоела особняцкая кухня. «Надоела санаторская пища. Веришь – нет, икру видеть уже не могу. Желудок просит биг-мака с холестерином!»

– А ты на диету сядь, – посоветовала Таня. – Денька на два-три. И лед положи на живот.

Игорь опять увел разговор в сторону, принялся спрашивать, как поживает Татьянин американский приятель.

Ее голос погрустнел:

– Все, Игоречек, был приятель – да весь вышел… Не понял загадочную русскую душу. Вернулся к своей американке…

У Игоря защемило сердце. Он хорошо понимал, что кроется за Таниной бравадой. Значит, у нее нелады с ее американцем… А по большому счету – это его вина. Это он втравил Татьяну в историю. Из-за него ей приходится вылавливать богатых дурачков для казино. Из-за него она торчит в Москве. И из-за него потеряла своего американского жениха…

Да, он виноват, кругом виноват – но надо думать, как выйти из создавшейся ситуации – без потерь, а еще лучше – с барышом. Поэтому, когда Игрек положил трубку, он восстановил в уме весь их с Таней разговор. В уме же отметил ключевые слова: семечки… диета на два-три дня… лед на живот… Где-то он уже встречал эти слова именно в таком сочетании.

* * *

Татьяна с удовольствием наблюдала, как ловко Павел колдует над допотопным камином. За минуту, не больше, Синичкин открутил четыре винта, снял заднюю стенку и торжествующе воскликнул:

– Ну говорил же я – кнопки с мясом вырваны.

Он ловко скрепил скотчем какие-то проводки и предупредил:

– Татьяна, отойди подальше… Включаю.

Она даже не шелохнулась:

– Чего бояться? Я знаю, ты мастер.

По Пашиному лицу она прочитала: ему приятно ее доверие. Камин подозрительно заурчал – как будто он не обогреватель, а вентилятор, но от него пошло тепло.

В кабинет без стука вошла Римма. В обеих руках она держала две чашки кофе – а губами зажимала несколько листков бумаги.

– Документы все в поцелуях, – ехидно прокомментировал Павел.

Она ловко поставила чашки на стол и продемонстрировала чистые, без следов косметики, листы бумаги:

– А то я не знаю, как их держать… Не первый год секретарствую…

Татьяна еле удержалась, чтобы не расхохотаться: сегодня и Павел, и Римка вели себя чрезвычайно важно.

– Ну ладно, Пашунь, выкладывай. Чем порадуешь?

Паша откинулся в своем роскошном кресле:

– Ваше задание выполнено.

Он жестом фокусника извлек из ящика стола карту Подмосковья.

– Смотри сюда… Особняк – вот здесь. Пять километров от поселка Выселки. – Паша черкнул на карте аккуратный крестик. – Поселок – крошечный. Семь домов и три с половиной бабки. Имеется хлебный ларек, который работает раз в неделю, и единственный телефон в доме у дедули Комкова. Впрочем, аппарат недавно отключили за неуплату. Понимаешь?

– Понимаю. Ближайший город?

– Ближайший город – Истра. Сорок семь километров по дрянной дороге. Городок, прямо скажем, не маленький… Это – самый невыгодный вариант. Там они потеряются…

Павел с удовольствием понаблюдал за расстроенным Таниным лицом и торжествующе изрек:

– Но! Есть еще «пэ-гэ-тэ» Сичино. Восемь тыщ жителей. Одна школа, семь магазинов, штук десять ларьков. Два детских садика, единственные поликлиника и больница. И даже гостиница есть – в бывшем Доме культуры. Всего двенадцать километров. Сечешь?

Татьяна развела руками. В ее глазах плясали озорные искорки:

– Совершенно не секу.

Паша подозрительно воззрился на нее:

– Это ты-то – не сечешь?

– Ты не дослушал… Я просто не поняла, что такое «пэ-гэ-тэ»…

– Эх ты, москвичка-американка, – снисходительно протянул Павел. – ПГТ – это поселок городского типа. То есть как раз то, что нам нужно, – торжественно закончил он.

– Нужно, в смысле…