Второй Саладин

Он посмотрел вперед: на холме, где был похоронен Кеннеди, и в самом деле что-то мерцало, эдакое вечернее напоминание о бренности всего сущего? Или ему просто померещилось? Он поспешил дальше, по тропке у реки, между деревьями.

Дождь прошел, и позади, где река была шире, у арочного моста Кей-бридж, помаргивал фонарями кораблик. Данциг мог только гадать, кто там. В прошлом ему время от времени приходилось кататься по Потомаку в обществе какого-нибудь невротичного государственного чиновника – море выпивки и бесконечные, бесцельные, пафосные монологи, длившиеся чуть не до рассвета.

Впрочем, мысли Данцига быстро вернулись от истории к сексу, впервые за много недель. Перед глазами возник образ красивой блондинки, элегантной обитательницы Джорджтауна с точеной фигуркой и неуемным сексуальным аппетитом – он и она, вдвоем, на яхте из красного дерева, на Потомаке, и суденышко ходит ходуном от их страсти.

Данциг замедлил шаг; из-за клочковатых облаков выглянула луна, ее атласный свет заиграл на волнах. У него перехватило дыхание: черный берег, черное небо, лунное серебро на воде – прямо-таки сцена из Голливудского фильма. Он остановился.

Данциг давным-давно утратил веру в сверхъестественное. Люди были слишком продажны, слишком злы. Действительность требовала верности лишь тому, что происходило здесь и сейчас. И все же эта внезапная картина поразительного, щемящего очарования настигла его в переломный миг жизни: это непременно должно было что-то значить.

Но едва он остановился полюбоваться этой красотой, как она начала рассыпаться. Облака вновь затянули луну, мерцающее море превратилось обратно в неспешную реку, яхта вблизи оказалась плавучим домом.

Данциг взглянул на часы. У него еще оставалась уйма времени. Возможно, Чарди уже пришел.

Он прибавил ходу. На той стороне Рок-Крик-парквей белело какое-то строение, что-то в египетском стиле, подсвеченное дуговыми лампами. Балкон здания доходил почти до самой реки и нависал над дорогой. Данциг поспешил дальше, пораженный темнотой и тишиной, царящими здесь.

Он прошел под балконом. Дверь располагалась посередине здания, в белом кирпичном основании, в углублении стены. Данциг перешел обсаженную деревьями улицу и поднялся по трем ступенькам на крыльцо. Перед дверью он помедлил.

А вдруг она заперта?

Нет, Чарди сказал, что она будет открыта.

Ладонь Данцига легла на ручку.

Он потянул дверь на себя и вошел внутрь.

* * *

Четкость их действий не удивляла Улу Бега. Они так много могли, так много знали. Теперь он относился к этому, как к данности, просто принял к сведению. Можно было подумать, что они ведут дела у себя на родине, а не в Америке.

Он сошел на станции Фогги-Боттом, но не стал спешить вместе с остальными пассажирами к лестнице, ведущей к выходу с платформы, а присел на каменную скамью. Он находился в исполинском ячеистом склепе, который закруглялся у него над головой. Чередование света и теней производило драматическое впечатление. Очень скоро к платформе подкатил другой поезд. Несколько человек вышли на платформу, несколько сели в поезд. Он был росслинский, отходивший без четверти двенадцать. Последний. Улу Бег поспешно оглядел сводчатый зал. Люди тянулись к выходу. На него никто не обращал внимания.

Он быстро подошел к концу зала, к отвесной стене, в которую уходили туннели. Потом оглянулся назад, но ничего не увидел. На балконе сверху болталось несколько человек, но они были далеко, в сотне футов от него, и двигались к дверям.

В туннель вели мостки, отгороженные от платформы и украшенные знаком «Вход воспрещен». Улу Бег быстро перебрался через ограждение и зашагал по шаткому сооружению в глубь туннеля. Его окутала темнота. Впереди помаргивали одинокие огоньки. Он добрался до металлической двери в стене. Табличка гласила «Лифт 102».

Дверца была заперта на висячий замок. Улу Бег вытащил из кармана ключ и открыл замок. Очутившись в коридоре, он отыскал лесенку и начал спускаться вниз, в туннель.

* * *

Надежно завернув «ингрэм» в пиджак, Чарди прошел один-два квартала, пока не убедился, что оторвался от Лео Бенниса. Тогда он снова вышел на проезжую часть, чтобы поймать такси. Он стоял в коричневом свете, пока одно, наконец, не остановилось.

Он сел в машину.

– Куда едем?

У Чарди имелось огромное преимущество перед Лео Беннисом и остальными фэбээровцами в отношении местонахождения Данцига. Теперь он знал секрет. Поскольку целью операции советской разведки было сохранить в тайне личность высокопоставленного лица из ЦРУ, работавшего на них, значит, русские действовали в Вашингтоне с ведома этого человека. Короче говоря, они должны были знать о ресурсах ЦРУ и могли ими воспользоваться.