Второй шанс

С тех пор как мы познакомились, апрель был ее месяцем. Я никому этого не говорила. Как и многие другие вещи, связанные с Аврил, эта – тоже мой секрет. Я наблюдаю, как деревья и цветы начинают новую жизнь, и чувствую себя счастливой от этого. Такое чувство, словно мир зарождается заново, и во мне тоже что-то обновляется.

Если я ее люблю, если я действительно люблю ее, я хочу любить, несмотря ни на что. Хочу принимать это чудо таким, какое оно есть. Хочу любить ее без жадности, без ревности. Чистой любовью. Так сильно, насколько могу, не думая о собственном счастье.

Можно ли по-настоящему так любить? Когда у тебя все зудит, горит и болит? Когда все, что тебе хочется, – это кричать, швырять вещи и выступать против факта, что Аврил родилась без того, что заставляет меня любить ее?

Вот что такое любовь. Ты чувствуешь себя безнадежным и беспомощным, будто стоишь на скользком камне в бушующем море. Но я бы ни за что от этого не отказалась.

И не откажусь.

* * *

– Что ты пишешь? – спросила Бейли, и Лидия захлопнула дневник.

– Ничего. Просто пару формул.

Звонок уже прозвенел, и все вышли из класса, но Бейли задержалась.

– Больше похоже на слова, чем на цифры.

– Я лучше понимаю слова. Иногда записываю примеры словами, чтобы их понять.

Лидия встала и начала складывать книги в сумку.

– Я подумала, если хочешь, приходи сегодня ко мне в гости, может, после школы, – предложила Бейли.

Сегодня? Серьезно? В последний день перед перерывом для подготовки, последний нормальный день в школе, перед экзаменами и последним классом?

– Не знаю. Наверное, я буду с Аврил.

Она и правда собиралась пойти с Аврил на вечеринку у Софи дома, когда ее родители будут допоздна на работе. Это было запланировано несколько недель назад. Гарри там тоже будет.

– Аврил тоже может прийти. Она мне нравится.

– Она всем нравится, – огрызнулась Лидия и вышла из класса.

Бейли поплелась за ней.

– Хорошо, дай знать, если передумаешь, – сказала Бейли. – Можешь остаться на чай и все такое, если хочешь. Мама готовит действительно вкусную пиццу. Она без глютена, но по вкусу никогда не скажешь.

Из коридора позади них раздался смех. Было похоже на смех Эрин.

– Может быть, – сказала Лидия и, как только они добрались до выхода из отделения математики, быстро направилась по школьному двору на урок географии, хотя еще была перемена. Ей хотелось побыть несколько минут одной. А если ситуация ухудшится, она может пойти в кабинет мистера Грэхема. Он никогда не закрывал его на ключ, и она сможет сделать вид, что дополнительно что-то повторяет.

Из класса вышла группка болтающих семиклассников, а за ними и мистер Грэхем. Он читал что-то в телефоне, но, увидев Лидию, остановился и пару секунд смотрел на нее так, будто не узнавал. Затем он, как всегда, улыбнулся. Младшие дети прозвали его мистером Улыбка, потому что все знали правило, по которому новые учителя не должны улыбаться весь первый семестр преподавания в школе, чтобы ученики думали, что они придирчивые. Мистер Грэхем сразу начал улыбаться, в первый урок с группой Лидии. Он хотел понравиться. Это слабость в учителе, и за это некоторые мальчики с ее параллели его критиковали, но невозможно прямо объяснить учителю, почему он должен быть менее милым. Они должны сами это для себя выяснить.

– Как дела, Лидия? – спросил он, и девочка улыбнулась ему в ответ. Улыбка была ненастоящей, но он никогда бы об этом не догадался, потому что это была такая же искусственная улыбка, которой она улыбалась всем.

– Хорошо, – ответила она.

– Ты пришла ко мне по какому-то вопросу?

Он с виноватым видом сунул телефон в карман, и Лидия подумала, может, он смотрел порно или что-то в таком духе. Ледниковое порно. Девушки позируют на айсбергах. Они с Аврил придумали эту шутку, как шутили о неуместной фиксации мисс Дрейтон на всех сексуальных метафорах в любом произведении, которое они читали.

– Нет, – ответила Лидия. – Я просто хотела положить вещи перед уроком.

– А-а, хорошо. Вперед, располагайся. Я скоро вернусь.

Он снова улыбнулся, даже шире, чем в предыдущий раз, и поспешно отправился за ведром кофеина – или чем там учителя еще занимались в учительской во время перерыва. Она наблюдала, как он уходит, а потом обогнула здание и проскользнула мимо кустарника к месту возле забора, куда школьники иногда ходили курить.

Она не сразу их узнала: видно было только копну темных волос и два голубых джемпера, прислонившихся к кирпичному зданию на стороне без окон. Затем она увидела его черные спортивные штаны, ее длинные ноги, его руку у нее под кофтой, которая сморщилась, и Лидии было видно небольшой участок оголенного живота. Забытые сумки, одна из них с брелоком, который Лидия подарила Аврил, лежали на земле. Потом она увидела их лица, четко увидела: глаза закрыты, рты прижаты друг к другу.