Второй шанс 4

А чего ж отказываться? Все только «за», тем более мне и самом было интересно пообщаться с одним из первых российских продюсеров, а заодно и с автором хита «Плот». Помнится, Лоза сочинил эту песню, ещё работая в «Интеграле». Не исключено, что она уже записана в какую-нибудь неприметную тетрадку с клеенчатой обложкой. В любом случае тырить её у уважаемого мною музыканта я не собираюсь.

Лучший, по утверждению Алибасова, ресторан Саратова назывался «Волга», и находился на набережной одноимённой реки. Бари Каримовича здесь действительно знали, швейцар при входе учтиво ему улыбнулся, пряча в карман «красненькую». Администратору Алибасов при нас денег не совал, может быть, позже отблагодарит за то, что тот заранее, видимо, по просьбе будущего продюсера «На-На» (теперь уже не факт, что «На-На» случится в этой истории) зарезервировал для нас столик. Вернее сказать, стол, за него можно и вдесятером усесться. Он прячется в маленьком закутке за раздвинутыми сейчас занавесками, на небольшом возвышении типа кафедры или амвона – почему-то именно такое церковное сравнение пришло на память.

В другой стороны зала звучит негромкая музыка. Кучерявый пианист в тёмных очках, напоминающий героя Ширвиндта из «Вокзала для двоих», играет что-то лёгкое, с джазовым оттенком. С отстранённым выражением на лицах ему подыгрывают басист и саксофонист, барабанщик лениво стучит щётками по барабанам и тарелкам.

Появилась официантка, достала из кармашка блокнотик и карандаш, приготовившись с вежливой улыбкой выслушивать наши пожелания. Через несколько минут на столе появились холодные закуски, бутылки с напитками, в том числе и крепкими. Алибасов, к которому пару раз уже подходили здороваться какие-то люди из числа посетителей ресторана, хозяйничал вовсю. Лене налил вина, Валя с Гольдбергом тоже предпочли вино, рюмки остальных участников застолья наполнились водкой в разной пропорции. Нам с Юркой Бари Каримович плеснул чисто символически, себе – почти до краёв. У Лозы и Казакова тоже полные рюмки. Ладно, буду налегать на лимонад, благо что официантка подсуетилась и следом за спиртными напитками на столе появились запотевшие «чебурашки» с фруктовой шипучкой.

– Ну что, за знакомство!

Все «чокнулись», влили в себя разной степени градуированности жидкость, а дальше уговаривать закусывать было не нужно, мы все изрядно проголодались, так как перед саунд-чеком удалось перекусить лишь на скорую руку в цирковом кафе. В этот момент от одного из столиков, за которым отдыхала компания с лицами далеко не благостной наружности, нам передали бутылку 5-звездочного коньяка. Бари Каримович в ответ с улыбкой до ушей поклонился дарителям, прижав правую руку к груди.

– Местные авторитеты, – пояснил нам вполголоса Алибасов. – Удивительно, но уважают не только творчество Высокого или Аркаши Северного, но и нашу музыку… А я вот, если честно, никогда бы не подумал, что доведётся сидеть за одним столом с музыкантом, получившим премию «Грэмми». Максим, ну-ка расскажи, как ты докатился до такой жизни? Что нужно сделать, чтобы получить золотой граммофон?

«Всего-навсего угодить в собственное тело на сорок с лишним лет назад», – грустно усмехнулся я про себя. А в следующее мгновение подумал, что чего грустить-то? Получил возможность прожить практически всю жизнь заново, и эта жизнь уже кардинально отличается от той, что я прожил в первый раз.

– Данную ситуацию следует рассматривать в комплексе, – с важным видом заявил я. – Всё же не только музыкальные способности у меня неожиданно проявились, но также литературные и спортивные.

– Да-да, вон Юра читал твой роман в каком-то журнале, – кивнул Алибасов в сторону жующего бутерброд с красной рыбой Лозы. – Меня, конечно, больше интересует музыкальная часть вопроса. С чего это всё вдруг? Озарение?

– Можно, наверное, и так сказать, – пожал я плечами. – Может, на тренировке получил удар по голове, и что-то в мозгах перенастроилось, я ведь действительно накануне вечером в спарринге словил хороший удар в голову, аж в ушах зазвенело.

Ну а что я ещё могу сказать? Пусть хоть такая ложь сойдёт за правду.

– Во, Юра, понял, как гениями становятся? Может, тебя тоже по голове стукнуть? – заржал Алибасов.

– Бари, себя лучше стукни, – невозмутимо ответил Лоза, прицениваясь, чтобы ещё такого вкусного ухватить.

Под горячее Алибасов окончательно взял бразды правления в свои руки, только его одного и было слышно. Я попытался было пообщаться с Лозой на музыкальную тему, но Бари и здесь вклинился, заставив меня рассказывать, как Демичев вручал мне статуэтку. Но я всё же сумел поговорить с Лозой, в ходе беседы вызнав, что «Плот» пока ещё не написан, ни музыки нет, ни текста.