Второй шанс 5

На следующий день с утра, прихватив все необходимые документы, включая выписку из студенческого табеля, я поехал на Каланчёвскую-26, в училище железнодорожного и городского транспорта. Месторасположение относительно удачное, от моей новой квартиры до него добираться всего около часа: пять-семь минут пехом до метро, потом на метро до «Курской», пересадка на «Курскую кольцевую» и минуты три до «Комсомольской». На длинном эскалаторе вверх, от входа в метро до Каланчёвской еще минут пятнадцать пешего хода.

О моём появлении в СПТУ№ 129 руководители учебного заведения были оповещены заранее, так что оно ни для кого сюрпризом не стало. Когда я ткнулся в приёмную, молоденькая секретарша, казалось, от счастья сейчас грохнется в обморок. А вот директор училища Виктор Петрович Назимов встретил меня не то чтобы настороженно, но с долей изрядного скепсиса.

– Так что же, к нам, значит, решил перевестись?

– Переезжаю в Москву, надо же где-то доучиваться по профилю.

– Интересно, чему тебя там в твоей Пензе успели обучить… Будущий помощник машиниста, значит?

– Кхм, получается, так.

– И вот прямо планируешь по специальности работать?

– Виктор Петрович, жизнь такая штука, что в далёкой перспективе ничего нельзя планировать. Во всяком случае, думаю, практику на поездах я всё-таки откатаю, а там будет видно.

Назимов нахмурился, раздувая волосатые ноздри. Видно, в его глазах я представлялся этаким мажорчиком, неожиданно свалившимся на его бедную голову, от которого неизвестно ещё чего ждать. Но деваться ему было некуда, если даже Козырев или его люди с ним не общались, в любом случае по закону он обязан принять меня в студенты своего училища. Тем более что я напомнил, кто является автором «Гимна железнодорожников». После этого Назимов немного просветлел лицом и даже выдавил из себя какое-то подобие улыбки.

Дальше мне пришлось пройти процедуру оформления документов, знакомства с мастером и моей группой. Мастер Андрей Викторович Бушмин был полной противоположностью моего прежнего мастака. Внешностью он походил на медведя, каждая ладонь – как лопата, а улыбка на его лице, судя по всему, была редким гостем. Разве что ухмылка. И никакого пиетета, похоже, передо мной он не испытывал.

– Будешь шалить – рука у меня тяжёлая, – пригрозил Бушмин.

И в доказательство своих слов сжал моё когда-то травмированное плечо с крепостью бульдожьих челюстей. Напрягши бицепс, не без труда мне удалось сохранить невозмутимое выражение лица, с трудом удержавшись от желания пробить в печень… Хотя правой удобнее, конечно, в район селезёнки. Бушмин хмыкнул и убрал руку.

– А ты, я слышал, по боксу чемпион?

– Есть такое.

– Смотри, а то в группе у нас есть парочка отмороженных, Коля Жмакин и Федя Фролов. Так вот они чуть что – сразу в рыло. И ты для них уж точно не авторитет.

– Да? – поднял я брови. – А вы?

– Что я?

– Вы для них авторитет или они вас ни во что не ставят?

Физиономия Бушмина начала багроветь, и он потянулся было снова к моему плечу, но в последний момент убрал руку.

– Ты, Варченко, особо-то не заговаривайся. Это, может, ты у себя там в Пензе в училище был авторитетом, а здесь будешь с первого дня доказывать свою… хе-хе… профпригодность.

– Я вас понял, Андрей Викторович. Могу быть свободен?

– Погоди… 31-го августа у нас собрание, в 9 утра чтобы был в училище как штык. 27-я аудитория. Не забудь!

– Не забуду, буду как штык.

Не с распростёртыми объятиями меня встретили, ну так что ж – стерпится-слюбится. Всего-то потерпеть до следующего лета. Да и сборы скоро, а там Япония, считай, до Нового года я здесь появлюсь чуть ли не считанные разы.

На часах перевалило за полдень. В пятнадцать ноль-ноль я должен быть на киностудии имени моего тёзки – Максима Горького. Конечно, на самом-то деле он Алексей Максимович Пешков, но раз уж киностудию так назвали, по его псевдониму, то значит мы тёзки. Как предупредила меня вчера по телефону Корн, лучше подойти минут за двадцать-тридцать.

Но перед этим ещё одна встреча с Козыревым, который отвёз меня на служебной «Волге» в спорткомплекс «Динамо», расположенный на одноимённом стадионе в Петровском парке, после чего укатил по своим делам, а я остался общаться с будущим наставником. Владимир Николаевич Грачёв оказался воспитанником легендарного, как он сказал, ушедшего из жизни год назад Михаила Соломоновича Иткина.

– Ничего, подготовим тебя к чемпионату мира, – подмигнул мне Грачёв. – Кстати, я коллекционирую боксёрскую символику, как из Японии вернёшься – с тебя как минимум значок. А лучше набери там всего, связанного с боксом, я тебе расходы компенсирую. Когда тебя ждать у нас в зале?

– Форма пока в Пензе, вместе с остальными вещами захвачу – и сразу в зал.

– Ты лучше запиши на всякий пожарный телефон тренерской… А знаешь что, и мой домашний тоже, мало ли что… Есть куда записать?