Второй шанс

Но поразмышлять на эту тему особо не получилось. Пришлось отправляться к Ольховицким. Мартин лично просил меня составить Олю компанию.

– Мне придется встречать высокое начальство, – поморщился Раковец. – А отправлять его одного… ты и сама понимаешь.

Я понимала. И вовсе дело было не в том, что Оль мог все испортить. Просто… не положено. Мало ли что, мало ли кто…

Так и получилось, что с Олем в родовое гнездо Ольховицких отправилась я.

Нас впустили сразу. Стоило только подняться по высоким каменным ступеням, как дверь бесшумно распахнулась, являя на пороге дворецкого.

Вот да, это был именно дворецкий. И выглядел он точно так, как любили показывать в старинных фильмах: уже немолодой, убеленный сединами, но по-прежнему статный мужчина в расшитой ливрее… Божечки, он был в ливрее… Я такую одежку видела разве что в кино.

– Добрый день, – величественно кивнул нам с Олем этот вот… дворецкий, и посторонился, пропуская в дом. – Вас ожидают. Прошу следовать за мной.

И мы пошли. Все так же молча. Даже не переглянувшись ни разу. А я старалась и ступать как можно тише, чтобы никоим образом не потревожить все это мрачно-величественное великолепие.

Холл. Огромный. С высоким потолком, с громоздкой, свисающей на цепях люстрой… мраморный пол, украшенный причудливой мозаикой… и тишина. Наверное, будь я чуть более впечатлительной, назвала бы ее пугающей, давящей и мрачной.

– Прошу, – нарушил царившее вокруг молчание дворецкий, останавливаясь подле широкой двери, украшенной резьбой и позолотой. – Госпожа сейчас спустится.

– Мда, – протянул Оль, как только дверь в гостиную бесшумно закрылась за спиной дворецкого.

Он встряхнулся точно большой пес и неспешно пошагал к окну.

Я промолчала. Странно, но обстановка никоим образом не раздражала. И после того, как мне удалось справиться с напряжением, которое возникло из-за огромного количества колдовских заклинаний, было… пожалуй, спокойно. Весь этот дом, он… в нем не чувствовалось угрозы. Не знаю, откуда возникла такая уверенность, но внутри мне определенно дышалось куда как легче.

– Я удивлена, что глава рода согласилась встретиться с нами.

– Я тоже, – подал голос Оль. Он стоял ко мне спиной, рассматривая что-то в открытой витрине. – Но, Мартин с утра оповестил, что Ольховицкая ожидает и поручил пообщаться, – в голосе Роу чувствовалось неодобрение. Несмотря на свое происхождение, Ольгерд не особо любил встречаться по долгу службы с власть имущими. А Ольховицкие… Даже события двадцатилетней давности не смогли пошатнуть их власть. Хотя, стоит заметить, что только он и мог вписаться в обстановку. Ведь сам принадлежал к такому же древнему и могущественному роду. Правда, Оль не особо любил об этом распространяться.

Я знала, что он не ладит с родными, но никогда не задавалась вопросом почему? Мне было, пожалуй что, неинтересно. Раньше. А теперь вот вдруг…

– А сам он куда подевался? – поинтересовалась я, скорее для того, чтобы хоть что-то сказать. Утром. Когда я поднялась из архива, в кабинете был только Оль, ожидающий меня, а вот Марта не было.

– Так… начальство высокопоставленное развлекает. Капитан лично поручил.

Я кивнула. Начальство – это серьезно. Очень серьезно. И долго. А еще муторно.

– Добрый день.

Я вздрогнула, услышав это приветствие, а Оль так и вовсе подскочил и едва не опрокинул витрину, ту самую, которую так внимательно рассматривал. Как открылась дверь, никто из нас не слышал.

Ирэна Ольховицкая была уже немолода. Но вместе с тем, никто в здравом уме не смог бы назвать ее старой. Красивая. Стройная, ухоженная от идеальной формы ноготков до кончиков длинных темных волос, без каких бы то ни было следов седины. И лицо без намека на морщины. Осанка поистине королевская. А вот взгляд… взгляд выдавал, что возраст, что опыт, что характер.

Знакомая картинка, подумалось вдруг мне.

– Прошу простить за ожидание, – и голос. Хорошо поставленный, уверенный, властный даже. – Присаживайтесь, – Ольховицкая неторопливо прошла к камину и стоящим около него креслам. Опустилась в одно из них и так и застыла, с прямой спиной и руками, сложенными на коленях. На нас она не смотрела.

Я нерешительно опустилась на краешек кресла. Внутренне подобралась и едва сдержалась от того, чтобы не поежиться под изучающим взглядом этой вот женщины. Сильная. Я чувствовала ее силу и не могу сказать, что это было приятно. Не угрожающе, но… вот как-то странно, неуютно, что ли.

– Примите наши соболезнования, – произнес Оль, но Ольховицкая только головой покачала, прерывая его.