Второй шанс адмирала

Лейтенант Василий Петров, ставший дважды Героем Советского Союза и генерал-лейтенантом артиллерии, оставил о «Киевском котле» воспоминания:

«…Прекратилось снабжение. Моторы глохли. Останавливались танки, автотранспорт, орудия. Пылали бесчисленные колонны на дорогах, а мимо брели толпой тысячи, десятки тысяч людей. Никто не ставил им задач, не торопил, не назначал срок. Они были предоставлены сами себе. Хочешь – иди, хочешь – оставайся в деревушке, во дворе, который приглянулся. Кольцо окружения с каждым днем сжималось…»

Глава 9 «Золотая бригантина»

УССР, Одесса. 12 августа 1941 года

И снова море. Линкор двигался к Одессе экономным ходом в семнадцать узлов.

Филипп вышел на палубу, придерживая фуражку – ветер посвежел. Это был далеко не шквал, и до бури погода не дотягивала. Просто такой вот каприз природы.

Длиннотелая громада «Парижской коммуны» сопротивлялась волнам, упорно ломилась вперед, выглаживая море гигантским утюгом. А вот пару эсминцев покачивало.

Они напоминали Октябрьскому невозможный союз медведя и двух охотничьих лаек – косолапый угрюмо шагает вперед, а собаки носятся взад и вперед, вьют круги…

Комфлота задумался. Если Ставка перебросит обещанные дивизии в Одессу, то этих сил будет вполне достаточно для обороны города.

На одесситов напирают 72-я пехотная дивизия вермахта и 4-я румынская армия – все, что от нее осталось после событий в Добрудже. Моторизованная бригада растворилась на берегах Дуная, а из пяти пехотных дивизий выжили едва четыре, да и те требуют пополнения.

По сути, Отдельной Приморской армии, в которой, кстати, всего две стрелковые дивизии и одна кавалерийская, противостоят лишь немцы. Румыны – это так, подтанцовка.

Ту передовую линию обороны, что ныне защищает подходы к Одессе, удержать можно, особенно если подойдут подкрепления. Наступать не получится – сил мало, танков нет, да и не для того создана ООР, чтобы решать задачи стратегические.

Тут цель иная – не отдать Одессу врагу! И достичь ее можно.

«В тот раз» Приморская армия вполне могла оборонять город, не сдавая позиций, а эвакуировали ее части лишь для того, чтобы перебросить в Крым. Как будто там не было своей армии, 51-й…

Октябрьский усмехнулся. Это ты сейчас понимаешь…

А где же твои мозги тогда были?

Как можно было пропустить 11-ю армию фон Манштейна через узенький перешеек? Это еще татары в невесть каком веке перекопали его, чтоб не прошла к ним вражья сила. С тех пор Перекоп так и остался, да еще Чонгар…

Не о том думаешь, поморщился Филипп.

В общем, получается так, что в том 41-м Одессу отстоять можно было. Останется Приморская армия на месте – а она останется! – и в город у моря ни одна румынская собака не зайдет.

Немцы сильны, спору нет, но лишних дивизий они точно не сыщут, и особо помочь 72-й пехотной не смогут. Максимум возможного – устроят блокаду, как в Ленинграде.

Вот только Одесса открыта к морю, и Черноморский флот будет способен поддержать осажденный город и продуктами, и боеприпасами. Да, скорее всего, так и будет.

Группа армий «Юг» не станет задерживаться из-за одного порта, она рвется вперед, к Донбассу, на Кавказ, в Крым. Причем Крым фрицам интересен и тем, что через Керчь можно перебраться на Тамань…

* * *

«Парижская коммуна» медленно вползла на рейд и бросила якоря. Белый катерок, плюхая по волнам, живо приблизился к спущенному трапу и принял на борт командующего флотом.

На причале Филиппа встречала группа командиров, среди которых выделялись два генерала – Жуков, главноначальствующий Одесского оборонного района, и Софронов, командующий Отдельной Приморской армией.

Поначалу они сильно ругались из-за сложившегося двуначалия, но «под чутким руководством» Октябрьского успокоились, разве что позволяли себе ерничанье.

Филипп пожал руки обоим.

– Держитесь?

– Держимся! – ухмыльнулся Софронов. – Одесситы записываются в ополчение. Портовики собрали свой истребительный батальон, по всем районам то же самое, особенно в Молдаванке. Даже женский оборонительный батальон имеется!

– Да что женщины, – хмыкнул Жуков, – мы даже танки выпускаем. Вон, глядите! «НИ-1» называется.

Октябрьский оглянулся. На фоне серых портовых складов проезжала громоздкая, угловатая конструкция на гусеницах, с круглой башней сверху. Конструкция рычала и лязгала.