Второй шанс адмирала

Румынский летчик, любитель пилотажных выкрутасов, помер, не успевая вывести самолет из виража, и «Мессершмитт» со всей дури врезался в бомбардировщик – рядом с тем местом, где крыло примыкало к корпусу, а наверху торчала пулеметная турель.

«Бленхейм» переломился, носовая часть «Мессершмитта» превратилась в лом, и оба самолета посыпались на землю. Это впечатлило летунов – два оставшихся бомбардировщика тут же освободились от фугасок, чтобы налегке дунуть до аэродрома, и одному такой финт удался-таки, а вот другой схлопотал три снаряда, лишившие его хвоста. И бомбовоз тут же «изменил курс», закружившись в штопоре, врезаясь в землю, накрывая один из Р-2.

– Ну, хоть недаром сдох! – прокричал Чекан. – Кончай их, ребята!

Похоже, что румыны испугались старшину – уцелевшие танки дали задний ход, изредка огрызаясь из своих пушчонок. Оставшиеся не подстреленными бомбер с истребителем стремительно уходили в сторону Бендер. А остатки бронепоезда драпать уже не могли.

Очередной прорыв 4-й армии выдохся.

– Отбой, – сказал Томин, стащил пилотку и вытер ею потное лицо. Жаркий тут сентябрь…

3. Одесская область, район Петерсталя. 22 сентября 1941 года

…Капитан Арьков хмуро оглядел травянистое поле аэродрома. От штурмового авиаполка осталось… и трех эскадрилий не наберется. Если механики сдержат слово и поменяют двигатель на штурмовике Гарина, то выйдет двадцать четыре самолета.

Можно разбить на две группы по двенадцать «илов».

А все конструкторская придурь! Ведь хотел же Ильюшин делать машину двухместной, да забоялся, опаска его взяла, что в какие-то там весовые характеристики не впишется. И что теперь, когда характеристики долбаные соблюдены? Кому лучше стало?

Точно, не пилотам! Каждая летучая сволочь так и норовит в хвост зайти и порешить «горбатого». Даже паршивые «мамалыжники» на польских «херопланах», и те тужатся.

Арьков медленно и внятно проговорил пару адресов, по которым генконструктору следовало явиться, и вздохнул.

Самое неприятное, что в Добрудже, где приходилось схватываться с немцами, потери были куда меньше, чем здесь, под Одессой. А ведь налет на Плоешти – это все равно что штурм хорошо защищенной крепости. Эскадрильи «мессеров», десятки зенитных батарей, аэростаты, прожектора…

Но именно в Одессе полку не повезло более всего. Ну, хоть ребят много спаслось. Успели выпрыгнуть с парашютом. Савельев вон за линией фронта оказался, но ничего, вернулся.

А что дальше?

Их штурмовой авиаполк входил в ВВС Южного фронта. Фронт помалу откатывается на восток, а штурмовики решено было оставить для нужд ООР. Удержать Одессу – дело, конечно, важное, но не растает ли матчасть вообще?

Судя по всему, немцы оставили Одессу «на потом» – блокировали, как Ленинград, отдали город румынам, а сами дальше рвутся, на Донбасс, на Крым и Кавказ.

По идее Одесса должна была стать столицей Губернаторства Транснистрия – земель, захапанных румынами аж до Южного Буга. Но пока что губернаторство обходилось Тирасполем – Одесса держалась.

– Товарищ капитан!

Арьков обернулся. Подбегал Ромка Гарин.

– Заменили, товарищ капитан! – выдохнул он.

– Готовься тогда. На Петерсталь[25] пойдем.

На Петерсталь от Кагарлыка и Мангелма прорвалась румынская 21-я пехотная дивизия, танки и артиллерия. Надо было их приветить.

– Всем по самолетам! Взлетать сразу за мной!

Вылетели группой в двенадцать штурмовиков. Шестерка «яков» сопровождала «илы».

Дойдя до речки Барабой, группа свернула, и вскоре показался Петерсталь – Арьков узнал селение по остаткам кирхи.

Именно здесь скопилась бронетехника 2-го танкового полка 1-й танковой дивизии. Впрочем, дивизия эта понесла столь большие потери, что еще в конце августа ее пришлось реорганизовать в моторизованную группу «Эфтимиу».

Тогда же, после второго штурма Одессы, такого же безуспешного, как и первый, забеспокоился уже сам Ион Антонеску – «кондукэтор» как-то несерьезно смотрелся на фоне немецких побед. Что было делать «вождю румынского народа»?

Не уходить же в отставку, признав собственное скудоумие?

Лучше уж сменить командующего 4-й армией! И сменил – новым «командармом» стал генерал Иосиф Якобици.

Но от перемены мест слагаемых сумма не изменилась – как били румын, так и продолжали бить.

Правда, третий по счету штурм, назначенный на 9 сентября, кое-каким успехом увенчался-таки, но лишь за счет немцев-«колбасников» – четыре полка верных сынов Рейха было переброшено, чтобы поддержать румын-«мамалыжников».

В итоге Одессу отрезали от Южного фронта, изолировали и блокировали – с суши. Восточный сектор ужался, отходя до Аджалыкского лимана, а Южный – до лимана Сухого.

Зато главный рубеж обороны укоротился, и теперь бойцам Отдельной Приморской полегче будет.

– На боевом курсе! Приготовиться к атаке!

Внизу под крыло ложились лесополосы, поля, гребнистые виноградники колхоза им. Карла Либкнехта. Штурмовик сильно вело – похоже было на лом в руках. Поднять и то тяжело, а как размахнешься – попробуй затормози мах.