Второй шанс адмирала

– Миха, правее! Рви!

– Рву, – буркнул Вальцев.

– Фары включи! Не видно ничего. Мы так и в бой пойдем – румын пугать!

Раций на «НИ-1» не стояло, но систему сигнализации продумали. Вот с ближайшего бронетрактора замигали фонарем, предупреждая о готовности.

– Ага! Окопы близко! Поддай, Миха!

– Есть…

Вальцев неожиданно развеселился. А ведь это даже к лучшему, что «НИ-1» так грохочет – больше шуму! Издалека, пробиваясь сквозь корпус, завыла сирена, потом еще одна.

– Включай звук!

– Есть…

Сирена на танке Вальцева тоже подняла вой.

– Заряжающий! Осколочным!

– Есть осколочным! Готово!

37-миллиметровую пушку язык не поворачивается орудием назвать, но хоть что-то…

– Огонь!

Грохнуло. Впереди бабахнуло.

В смотровую щель Миха разглядел линию румынских окопов. Мельтешащий свет фар, проблески огня разрывов – этого было достаточно, чтобы увидеть драпавших румын в нелепых рогатых шапках.

– Бегут, зайчики-побегайчики! Ваня, добавь им из «душки»!

Ване только скажи. Сатаров от души добавил из ДШК, широким веером рассылая отрывочные очереди.

– Бегут, «мамалыжники» херовы!

И Вальцев как-то сразу успокоился. Какая разница, на чем воевать? Тут главное, какой из тебя танкист! Настоящий боец, он и на тракторе танкист.

– Вперед! Рви!

– Рву! – оскалился Миха.

6. Борт линкора «Парижская коммуна». 22 сентября 1941 года

Глаза слипались, ноги гудели, но дух комфлота был бодр.

Десант удался на славу. Морская пехота прошла по румынам, как паровым катком. 157-я и 421-я дивизии Приморской армии двинулась за десантниками от Куяльника на Свердлово.

Первыми в бой вступили два отделения разведчиков, вооруженные ножами, и забросали гранатами прислугу артиллерийской батареи. От села Корсунцы наступал бронетанковый батальон – танки шли парами, прикрывая друг друга и пехоту: за каждым «БТ-7» наступал взвод, за каждым «НИ-1» – отделение.

Десант здорово помог Приморской армии – в восемь утра красноармейцы двинулись на соединение с морпехами и уже к одиннадцати часам 22 сентября заняли Гильдендорф, разгромив две румынские пехотные дивизии – 13-ю и 15-ю.

До самого вечера корабли принимали трофеи – полста орудий и минометов, три тысячи снарядов, патроны, мины, полторы тысячи винтовок, пулеметов и автоматов. Самым же главным призом стала батарея дальнобойных 150-миллиметровых орудий, которые обстреливали Одессу, доставая до порта, мешая разгрузке судов.

Пожалуй, это была главная цель всей операции – не просто учинить разгром врагу, а лишить его удобного плацдарма, с которого немцы и румыны обстреливали Одесский порт. Ведь город держался исключительно за счет снабжения по морю. Если же враг возьмет под обстрел фарватер и морской порт, то защитники Одессы лишатся и продовольствия, и боеприпасов, и подкреплений. И тогда блокада не продлится долго.

А теперь все – дула пушек развернутся в обратную сторону!

И огонь по врагам рабочего класса…

Мирослав Руденко:

«В Восточном секторе обороны находилась 412-я береговая батарея, мощная огневая поддержка которой имела решающее значение для всего сектора.

412-я дальнобойная батарея береговой обороны была построена в начале 30-х годов по проекту видного военного инженера Карбышева. Она располагалась восточнее Одессы в балке у села Чебанка, в 1500 метрах от берега моря.

На батарее были установлены три современные 180-миллиметровые пушки с круговым обстрелом на 360 градусов, которые могли поразить цель на дальности до 40 километров.

С началом ожесточенных боев огонь батареи был крайне эффективен, однако, предназначенная поражать дальние цели и малоуязвимая при ударах с воздуха, 412-я была почти беззащитна от врага, оказавшегося рядом с боевыми расчетами. И если бы в критический момент противник завладел советскими орудиями, он направил бы их на Одессу.