Второй шанс. Его дочь

Как-то раз на прогулке меня застал рабочий звонок – кривлю душой, нифига не раз, – и Юля согласилась вечером заехать ко мне на работу. Более того, она ненавязчиво помогла мне рассортировать бумаги. Да и на столе как-то незаметно навела порядок. Я лично этим никогда не занимаюсь. Каюсь: дома вынужден был сам все складывать, ну машина – понятно, там всегда все блестит, а на работе хоть трава не расти. В общем, «у меня» мы здорово провели время, а девчонки оставили после себя шлейф тонкого сладковатого аромата Юлиных духов и два рисунка.

На одном изображена непонятная субстанция с кучей синих завитушек, сбоку что-то кривое, по форме напоминает бант. А второй рисунок… в верхнем углу Аня почеркала чёрной гелевой ручкой нечто-то отдаленно напоминающее квадрат, внизу синий кружочек, от него вверх и вниз отходят палочки разной длины: сверху короче, внизу длиннее. Чуть позже Аня объяснила, что «это мама, это ее руки, ноги и волосы, а это, Адам, ты вот так за столом сидишь». В тот момент изнутри царапнула мысль… почему она не называет меня папой? А если бы не было временного разрыва, было бы у нас общее будущее? Значил бы я для них хоть что-то? В последнее время частенько чувствую себя нагло вырезанным из их теплого и уютного мира, к которому хочется быть причастным. Ведь оставаться неприкаянным, ни для кого ничего не значить… больно это и разрушительно. Жаль, что уроки судьбы обходятся так дорого.

Нажимаю на кнопку звонка, хоть можно было этого и не делать. Дверь не закрыта, меня ждут.

В нашей семье негласное правило: хоть раз в месяц, но родителей надо навестить. Аскар пока вялился в Европе, я за двоих отдувался. Родителей уважаю и люблю, но иногда вместо выезда «в свет» хотелось забуриться на дно и зализать раны, пока не загноились. Наигранная весёлость и напускные улыбки – ну, чтоб не было лишних вопросов – приелись до тошноты. Мать частенько излишне остро реагирует… да на все! А вот перед отцом за своё подвешенное состояние было неизмеримо стыдно, а ведь он предупреждал…

Глава 29

Вижу, мама опять на взводе. Коротко здороваюсь, обнимаю отца.

Аскар уже на месте. С братом молча пожимаем друг другу руки в знак приветствия: с утра уже успели перетереть по телефону. Проблемы в салоне так-то. Оба думаем, как разрулить.

И судя по братскому лицу, опять ему мозг за Олю вынесли. Ну выбрал он такую, что ж теперь, всех собак на него вешать? Имеет право. Ну залетела она раньше «разрешимого», так не они первые, не они последние. Я тоже не особо отличился вообще-то…

Мать уже ощетинилась на Аскара, но делает вид, что все нормально. Оля не родила ещё, а уже столько всего сказано в ее адрес. Тут я, конечно, маму не пойму. Отцу, если не нравится, так он выбор сына вслух под удар не ставит. Если и сказал что-то, то явно наедине. Хотя Аскару, скорее всего, вообще плевать, что о нем говорят. У него есть проблемы поважнее. И это далеко не работа: у Оли очень тяжёлая беременность, девушка постоянно на препаратах, и брат нервничает. Да ещё и отношения с матерью будущего ребёнка висят на волоске… Так что…

– Адам, мать зовёт, – строго произносит отец, кивая в сторону столовой.

Он всегда разговаривает в такой манере. Сухо, без эмоций. Я иногда думаю, как они с мамой сошлись? Наверное, действительно, как говорится, дополняют друг друга.

Мельком проверяю телефон. Тишь да гладь. Ага, перезвонили мне. Как же.

– Как сам? – тихо уточняет брат. Он в курсе моей ситуации. А я его подкалывал ещё, что он о беременности своей женщины не рассказывал семье. Дошутился, че. Мне об этом надо было рассказывать лет пять назад. Когда узнают – будет буря, железно. А я не такой непробиваемый, как Аскар, я точно чего лишнего выскажу.

– Пойдёт, – отмахиваюсь от вопроса. Хреново, как. Про Софу молчу. С Юлей стена. Аня меня так и зовет по имени: для нее я просто Адам. На заправках какая-то фигня, куча проверок внезапно упала. Уже пару штрафов выписали. За салон я ещё должен немного, а мне уже мягко намекнули, что передумали ждать. И даже дома один дискус сдох. Что с ним случилось – ума не приложу. Хорошо, я вовремя заметил неладное и успел отсадить паршивца. Так жаль его было…

Внимательно смотрю на брата: мыслями он не здесь.

– Как Оля?

– Так же, – отрезает. Не будет сейчас обсуждать. Да оно и понятно. Он родителям лишний повод для кривотолков давать не хочет. Аскар всегда при них делает вид, что все хорошо. А внутри вон как горит: переживает. Я ж чувствую. Между нами ничем не рушимая связь: ни временем, ни расстоянием.

За обедом с родителями было «душновато»… Мать то и дело заговаривала про своих знакомых. Ага. Эти сына недавно женили. Эти дочь замуж выдали. У этих торжество незабываемое было. Кошусь на Аскара: брат удивляет все больше. Ему реально все равно. Я думал, после его Селены в новые отношения он окунётся не скоро, а оказалось…

– Аскар, – отец напрямую обращается к сыну, показывая, что его тоже интересуют сложившиеся обстоятельства. – Вы собираетесь с Ольгой оформлять отношения?