Второй шанс (ЛП)

— Позволь спросить. Что более вероятно? Что ты единственный выживший из обреченного Стойла после ужасного апокалипсиса, несущая загадочный ПипБак, сражающаяся против непреодолимых трудностей с целью разгадать тайны столетней давности. Или то, что ты жертва некой психологической травмы, последствием которой послужило создание постапокалиптической пустоши, где ты была главным героем, взрывающим и стреляющим в каждого, кто вредит тебе?

Я нахмурилась, совершенно не готовая даже допустить мысль о том, что вся моя прежняя жизнь была ложью. Я вспомнила Джетстрим во внутреннем дворе, припомнила разговоры со своими друзьями, которых не существовало. Только вот проблема была в том, что эта идея казалась слишком заманчивой. Возможно, я не понимала всего происходящего, но сама мысль о том, что все то дерьмо, что обрушилось на меня, было лишь видением наяву, одновременно искушала и оскорбляла. Никакого ЭП-1101. Никаких Предвестников. Никаких вопросов и тайн, слишком сложных для моего понимания. Просто… вернуться к нормальной жизни.

Если все, что я знала в Стойле было выдумкой, могла ли я вообще найти даже по карте собственную нормальность?

Он повторял это вот уже несколько дней. Сколько я не проклинала его, сколько не оскорбляла или дралась, он продолжал с улыбкой говорить, что я больше месяца гонялась за призраками в результате психического расстройства. Но ничего из этого не помогало мне выбраться. Мне нужно было нечто иное. Сопротивление ни к чему бы меня не привело.

Мне нужно было взаимодействовать.

— Не буду утверждать, что верю тебе, — медленно произнесла я. — Но почему ты не говоришь мне, кто я и почему нахожусь здесь?

На его лице отразилось искреннее удивление.

— Вопрос о том кто ты довольно прост. Тебя зовут Рыбка. Ты жила со своей матерью, Джин Румми, в юго-западной части Хуффингтона с видом на Дамбу Луны. Твой отец умер, когда ты еще была маленькой. Ты посещала школу при Рузенхуффской Академии, хотя, оценками не слишком блистала. Некоторое время работала в Мегамарте, пока не присоединилась к Службе Охраны Хуффингтона. Вы были расквартированы во Фланкфурте.

С каждым фактом моей жизни он доставал из папки бумаги и фотографии и раскладывал их передо мной. Свидетельство о рождении в Хуффингтонской больнице. Табель успеваемости и удостоверение ученика. Налоговая декларация из Мегамарта. Фото меня, Мармеладки и Дэйзи в броне охраны, практически точь-в-точь, что я носила в Стойле.

Подделки? Возможно все это было своего рода сном души, посланным Богиней… только я сомневалась, что Богиня могла быть настолько точной в деталях. Она не была такой уж хитрой из всех пони, встречавшихся мне. Я закрыла глаза и нахмурилась. Хотелось бы, чтобы здесь были Монинг Глори и П-21. Даже если они не привнесут в это место здравый смысл.

— Так, почему я здесь нахожусь?

Затем я заметила на его лице печаль и нахмурилась.

— Что?

Он покачал головой.

— Забудь. За эти несколько минут ты феноменально продвинулась. Не хочу рушить это. Можем продолжить завтра? — с тенью грустной улыбки ответил каштановый единорог, сложив копыта перед собой.

— Я не ребенок, — нахмурилась я. — Твои бредовые теории остаются бредовыми теориями. Зачем мне воображать мир еще хуже этого? Почём мне знать, если этот мир реален, он с тем же успехом может быть каким-нибудь сверхсекретным проектом Д.М.Д. и Голденблада.

— Тогда это был бы весьма искусный проект… если бы Департамент Межминистерских Дел существовал. — Он подошел к книжной полке и левитировал несколько книг на стол. — Я искал везде, где мог, и консультировался с Министерскими Кобылами и правительством. Подобного департамента не существует, как и директора Голденблада. — Он сложил копыта перед собой. — Как и Пустошь, Д.М.Д. лишь часть твоего воображения. Кое-что или кое-кто, кого ты винишь за неправильность мира. — Он вздохнул и покачал головой. — Ты не первая, кто выдвигает теории заговора, но, в самом деле, ты не задумывалась, что если бы министерствам захотелось заняться секретными проектами, они бы могли просто заниматься ими? Какой смысл в посреднике?

Я нахмурилась и яростно помотала головой. Это ложь. Просто обязана ею быть, потому что иначе…

— Зачем? Ты все еще не ответил на этот вопрос. Зачем мне… зачем вообще любому пони… создавать Пустошь в качестве пригодной для побега выдуманной реальности?

— Это, вне сомнений, интересный вопрос. Личность, движимая одновременно стремлением к самовозвеличиванию и ненавистью к себе. Только поняв эту дихотомию можно разобраться в причинах твоего психического заболевания — ответил он, затем беспокойно нахмурился. — Ты точно уверена, что хочешь обсуждать это, Рыбка?

— Меня зовут Блекджек, — отрезала я, дернув ремни на передних ногах, что заставило санитаров положить копыта на мои плечи. Я медленно закипала, глянув сначала на державших меня, затем переведя взгляд обратно на Трублада.

— И да, уверена. Просто говорите словами на уровне начальной школы, хорошо?

Он несколько мгновений задумчиво рассматривал меня.