Второй шанс. Снайпер

— Конечно, правы, я даже расклада по силам противников не знаю. Просто вспомнил некоторые цифры, что мелькали иногда. Помню, привели подсчет убитых, что-то около миллиона человек, за все время сталинградской битвы. А в начале, то есть в августе, у немцев было превосходство и в технике и в людях. Это я и докладывал, — все это я рассказал Петровичу накануне. Не то, чтобы я раньше этого не излагал, а просто вчера мы с ним немного подискутировали.

Прибыв в штаб, доложился дежурному офицеру. Минут через пятнадцать меня принял командующий фронтом генерал армии Еременко. Был он несколько взволнован, но в целом мне понравился этот человек. При взгляде на него проскакивало сходство с Жуковым, но только в плане решительности. Вызвал он меня к себе для постановки задачи, я уже хотел было заикнуться о том, что командиры у меня другие, но он меня опередил.

— Товарищ лейтенант, я знаю ваше положение, знаю, что половина вашей группы сейчас в госпитале. Дело, которое я хочу вам поручить, вовсе не означает то, что вас сейчас отправят за линию фронта. Совсем наоборот. Вы, товарищ лейтенант, должны помочь нам в сложившейся ситуации. Я хотел бы, чтобы вы занялись организацией устранения этих долбаных снайперов, что мешают нам в городе. Сегодня вечером состоится совещание комсостава двух фронтов. Мы не хотим, чтобы еще кто-нибудь пострадал, времени совсем мало, немец уже близко. Менять и перестраивать все планы некогда. Вот прочитайте, это приказ из Москвы, адресованный лично вам. Вообще-то его должен был передать старший майор Истомин, но как вы знаете, он пока отсутствует. Александр Петрович поручил мне это дело, в смысле передачу приказа, так что ознакомьтесь и приступайте. — Еременко протянул мне пакет.

Я бегло пробежал глазами приказ, подписанный, кстати, Судоплатовым, уж не знаю почему, козырнул и с разрешения командующего вышел.

Собравшись вместе, мы с ребятами обсудили приказ, взяли к нам и того снайпера, с которым делили позицию на аэродроме. Причем он меня удивил:

— Товарищ лейтенант, а ведь не было там никого, — ухмыльнулся старшина.

— В смысле, не понял? — озадаченно поглядел я на него.

— Я проверил, как вы ушли. Там крыша худая, кто-то досок достал, собирались перекрывать. То, что мы приняли за маскировку, оказалось мирными пиломатериалами.

— Значит, или он был в другом месте и не решился выстрелить, или они не засекли отправку, — многозначительно произнес я.

— Думаю, что второе. После стрельбы по госпиталю они не рискнули вернуться на ту же позицию.

— Расчет был на то, что они наблюдают за госпиталем постоянно. Видимо, мы ошиблись.

— Что будем делать? — посмотрел на меня Самсонов и провел рукой по подбородку. Точно, я тоже пригладил щетину, с Ленинграда не брился, зарос уже как моджахед какой-нибудь.

— Товарищ старшина, сколько у вас стрелков, я имею в виду снайперов, хороших снайперов? — задал я вопрос Степану.

— Всего восемь человек, но это именно подготовленные бойцы. Просто умеющих стрелять больше, но они не готовились как снайперы.

— Ясно. Мне нужны все ваши люди, умеющие находиться на позиции так же, как вы. То есть тихо, не двигаясь, только наблюдение и учет. Учет за всеми телодвижениями в округе, то есть вокруг штаба и госпиталя. Надо бы осмотреть места обстрела. Хочу понять, как именно действует этот стрелок, вы сами были на местах?

— Я осмотрел два места, основные, с которых велся огонь по высокому командованию, кое-где есть интересные детали, — задумчиво, кивая головой своим мыслям, ответил стрелок.

— Давайте вместе осмотрим еще раз, — предложил я.

Одной из позиций оказался чердак трехэтажного дома, стоящего торцом, в двухстах метрах от того места, где был ранен Рокоссовский. На месте мы ничего не нашли, но я отметил про себя траекторию. На пути пули рос небольшой кустарник, поэтому охрана командующего и не видела вспышки. До них долетел только звук выстрела.

— Гильз сколько было? — поинтересовался я.

— Полностью совпали с количеством найденных пуль. Учитывая даже две, застрявшие в стене. Хотя охрана и не засекла выстрелов, но позицию эту вычислили быстро.

— Оружия не нашли? А то была речь о двух стволах, — вставил Мурат.

— Никак нет, хотя я уверен, что стрелок не ходит с винтовкой.

— Думаете, он заранее приглядел места и сделал нычки? — парень думал так же, как и я.

— Ага, как он передвигался по городу с оружием, особенно после того кипиша, что учудили сыскари? Вот то-то и оно. Во-первых, у него есть сообщник, во-вторых, несколько винтовок. Прицел можно и с собой носить, хотя если с ним поймают — сразу крышка.

— А как же пристрелка оружия после снятия прицела? — в сомнении помотав головой, спросил я.

— Ты давно стреляешь, парень? — последовал встречный вопрос.

— Ну… — задумался было я.

— Я про стрельбу с прицелом, — поправился Степан и продолжил: — Ты что, на двух сотнях без пристрелки не сможешь попасть? Тем более, кто мешает сделать метки для прицела?

— Ну, в общем-то можно и так, — кивнул я.

— Они с больших расстояний и не стреляют. Тут можно и вовсе без оптики обойтись. Может, и не убили поэтому, — объяснял Самсонов.