Второй шанс возврату не подлежит

Вздохнув, я взяла на этот раз тритона и снова кинула в болото. Тайлер оказался прав: вскоре мы наткнулись на кладку, которую пытались разорить гремлины. Маленькие, уродливые создания, не отходя от кассы, ели икринки и смачно срыгивали, пока одна из саламандр грелась на солнышке. Я смотрела на этих лопоухих рептилий и подмечала зеленую, бородавчатую кожу, когтистые лапки и огромные желтые глаза с вертикальными зрачками.

Тайлер бросил в них небольшой огненный шар. С хихиканьем гремлины бросились наутек. Проснулась от шума и саламандра. Один из неповоротливых гремлинов угодил ей в желудок.

— Эту, наверное, можно не кормить, — заключила я и, повернувшись к Тайлеру, попросила: — Научи меня так же.

— Ты на нуле, — заметил он и пошел дальше, — попробуем через несколько дней, а пока вспоминай теорию.

— И как она мне поможет?

— Поможет лучше понять суть твоего дара и, как следствие, научиться им управлять.

Звучало малоубедительно. К тому же, я всегда относила себя к практикам. Мне проще сто раз попробовать, чем произвести детальный расчет и сделать первую попытку, которая еще может быть и неудачной.

— Расскажи что-нибудь о себе, — попросила я, — ты все обо мне знаешь, а я о тебе практически ничего.

— Ты знаешь намного больше, чем тот же Персиваль.

— Спасибо, я только что почувствовала себя особенной, — мой голос сочился иронией.

— Но так и есть. Для меня ты особенная. И я не привык делиться личным, — пожал плечами Тайлер.

Дальше мы шли в давящей тишине. Я кормила саламандр и дулась. Он не мог видеть моих недовольных взглядов, но, возможно, чувствовал их затылком. Минут через пятнадцать Тайлер не выдержал:

— Хорошо, что бы ты хотела узнать?

— Расскажи о родителях и как попал в академию.

— А может, начнем с любимого цвета или как я отношусь к домашним питомцам? — предложил Тайлер, но услышав мое недовольное сопение, сдался. — Мне нечем особо гордиться. Мать была служанкой в особняке отца и между ними произошла интрижка. Как только стало известно о беременности, маме дали расчет и «премиальные», а отец под угрозой лишения наследства женился на равной по статусу леди. Потом родился я. До двенадцати рос безотцовщиной, а когда проснулся магический дар, отцу пришлось меня признать. Вот и вся история.

— Как же родилась твоя сестра?

— Мама вышла замуж.

Заметив, каким мрачным стал Тайлер, я пожалела, что затеяла этот разговор. Воспоминания о семье явно не приносили ему удовольствия.

— Я тоже знаю о тебе не все. Чем ты жила в своем мире? Из какой семьи? — спросил он.

— Из обычной, — пожала плечами я, — мама учительница, папа инженер. В моем мире нет как таковых сословий, они остались в прошлом. А чем жила…

Этот вопрос поставил меня в тупик. Как объяснить Тайлеру, что единственным увлечением в моей жизни была работа. Работа живым манекеном.

— Как и все девушки. Красивыми платьями, косметикой и мальчиками, — попыталась отшутиться я.

— У тебя остался там жених? Или, — его голос дрогнул, — муж?

— Нет, — неловкая попытка Тайлера «прощупать почву» заставила меня улыбнуться, — только родители. Вот по ним я очень скучаю. Интересно, смогу ли я в теории вернуться домой…

— Сансара, прости, что говорю это, но лучше забудь о доме. Ты чудом оказалась здесь, а насколько я знаю, чудеса случаются крайне редко.

— Возможно, после смерти я снова окажусь дома.

— Или нет. Что там за чертой — никому неизвестно. Стоит ли рисковать? Наш мир не так уж и плох.

— О да, радушный прием Ковенгарда оставил у меня неизгладимые впечатления, — и снова я не удержалась от иронии. — Но ты прав. Будем работать с тем, что есть.

День очень быстро подошел к концу. У поместья мы встретили Персиваля и Чарити. Разговор не клеился. Все были голодные, не выспавшиеся и уставшие. Вчетвером, мы молча прошли на кухню, приготовили ужин. Каша в этот раз, к сожалению, пригорела. И когда с едой было покончено, разошлись отдыхать. После инцидента в ванной, на общем голосовании мы решили вешать на дверь шарф, как знак того, что комната занята, но Чарити все равно попросила меня стоять на стороже ее репутации.

Прижимаясь к стене, я клевала носом и ждала своей очереди на водные процедуры. В принципе, все оказалось не так уж и плохо. Если последующие полторы недели пройдут в таком же ключе, как сегодняшний день, я вполне переживу. В животе забулькало, кажется текущее питание пришлось не по вкусу моему желудку. Сердце защемило от тоски по столовой Академии. Пресвятые хлебобулочные изделия, как же мне вас не хватало.

Я уснула, как только голова коснулась подушки. Организм дошел до точки и ему не мешали ни жесткая кровать, ни сквозняки, ни сопение Персиваля. Тот даже до душа не дошел. Сразу после ужина завалился спать.

Перед рассветом меня разбудила Чарити. Словно зомби, я встала с кровати, чудом не свернула себе шею на лестнице, умылась и села за стол. Все так же молча мне протянули чашку кофе и на секунду мне приснилось, что я почувствовала его вкус. Бока болели. Все тело ломило. Все ерзали на стульях и пытались размяться. Видимо, эта проблема касалась не только меня.