Второму игроку приготовиться

Я вошел в Святилище и приблизился к алтарю, затем достал и открыл папку Киры. Нарисованная карандашом иллюстрация Святилища Леукосии полностью соответствовала виду передо мной: во главе алтаря стояла каменная статуя Леукосии. В правой руке она держала круглый щит с ее символом, а левую вытягивала вперед, обращая пустую ладонь к серому небу над головой. Под статуей на плоском камне были высечены слова загадки:

«Сыщи семь осколков сердца сирены

В семи мирах, где сирена выходила на сцену.

За каждый осколок наследник заплатит высокую цену

Дабы вновь сделать сирену цельной».

Ниже располагались шесть одинаковых углублений в форме осколков. Дальнейшие действия казались вполне очевидными.

Я извлек из инвентаря все шесть найденных осколков и по очереди вставил в углубления на алтаре. Встав каждый на свое место, они загорались ярко-голубым. Едва я вложил последний осколок, возникла ослепительная вспышка света. Когда ко мне вернулось зрение, я увидел в протянутой руке статуи седьмой осколок, который ярко сиял голубым светом, как и остальные.

Я вернул шесть осколков обратно в инвентарь и взял седьмой. Меня тут же затянул еще один, последний флешбэк…

… Кира сидела в Лаборатории доступной среды в GSS, которую Холлидэй позже прикрыл. Я видел ее на архивных фотографиях и в видеозаписях.

Прямо перед Кирой стоял Джеймс Холлидэй, держа нечто, похожее на ранний прототип гарнитуры с оригинальным нейронным интерфейсом. Она была более громоздкая, чем современная, и напоминала скорее шлем.

В стороне стоял Ог, на его лице застыло тревожное выражение.

– Это устройство позволит людям управлять своим аватаром в OASISе лишь силой мысли, – сказал Холлидэй, осторожно опуская прототип на мою/Кирину голову. – Нужна минутка для калибровки.

Затем Холлидэй вытянул руку и нажал кнопку на панели управления, и меня ослепила вспышка света…

…Когда флешбэк закончился, я поспешил убрать Седьмой осколок в инвентарь, где все семь выстроились в линию. Я бросил взгляд на слова, выгравированные на алтаре: «За каждый осколок наследник заплатит высокую цену», и вспомнил, что мне пришлось заплатить, – все семь пережитых мной воспоминаний.

На Миддлтауне я увидел, как Кира создала свой первый цифровой рисунок.

На Кодаме Ог впервые признался ей в любви.

На Шермере Ог приехал в Лондон, чтобы спасти Киру от отчима и вернуть ее в Огайо.

На Халцедонии Кира показала Огу логотип, который разработала для их новой компании.

В Загробном мире я увидел, как Принс пел ей серенаду на ее день рождения – подарок от Ога.

На Арде Ог показал Кире копию Ривенделла, которую для нее построил.

И наконец здесь, на Хтонии, я пережил последние семь секунд памяти Киры, записанные Холлидэем, в тот день, когда он скопировал ее сознание без ее разрешения или даже ведома.

Каково было Холлидэю пережить эти воспоминания? Воочию увидеть любовь Ога и Киры, а себя – печальным, одержимым третьим лишним? Гениальным, но беспомощным другом, которого они оба терпели из жалости. Выбрал ли он эти конкретные воспоминания, чтобы наказать себя? Или чтобы тот, кто пробудит Киру, знал о всех преступлениях, которые он против нее совершил?

Без сомнения, теперь я чувствовал себя ближе к Кире, лучше понимал ее как человека и творца. И я также гораздо яснее видел Джеймса Донована Холлидэя. Он был настоящим гением, этого у него не отнять, однако только вчера я воспринимал его добрым гением, чей ум и талант лишь развивали его человечность. Теперь же невозможно отрицать, что он был в корне двинутым – безнравственным, психически неуравновешенным, эмоционально отстраненным человеком. Компьютерщик-отшельник, который предал доверие двух своих лучших друзей.

Все, больше я не собирался его идеализировать.

Конечно, вполне возможно, что я не доживу даже до завтрашнего дня… и все же.

Я взглянул на статую Леукосии и склонил перед ней голову в знак признательности. И тут заметил, как на моем запястье засветился ярко-красным Браслет Обнаружения. В следующий миг прямо за спиной раздался знакомый звуковой эффект телепортации – тот самый, из старого мультика D&D, который всегда сопровождал появление Анорака.

– Ты вновь повторил успех! Поздравляю, Парсифаль!

Я обернулся: Анорак стоял с широкой улыбкой на лице.

– И у тебя даже осталось больше десяти минут! – добавил он, указывая на свои умные часы.

– Ну и ну, глядите кого сюда занесло, – сказал я. – MPC[62] прибыл забрать свой выкуп.

Анорак пропустил оскорбление мимо ушей, его улыбка стала еще шире.

– Впечатляюще, Уэйд. Я рассчитал крайне низкую вероятность того, что тебе в самом деле удастся все провернуть.

– Мне значительно помогли друзья. И не все из них пережили приключение.

Улыбка Анорака растаяла. Он протянул руку.

– Объедини Семь осколков и отдай мне Сердце сирены. Тогда я отпущу тебя, твоих друзей и остальных заложников, как обещал.