Второстепенный

– Роба мешает, – ответил Тема, расстегнул змейку и стянул с себя спецовку под ликование пьяных в стельку офицеров, оставшись в одних беленьких труселях. Руки сразу же нашли друг друга, что породило довольный возглас: – О! Зацените!

– Замри вот так, – попросил Миша и дрожащими руками достал телефон, чтобы сделать фото. Врач от бога.

– Ты чего перестал играть? – спросил меня Никита.

– Плыву, кажется, – честно ответил я. – Пойду лучше в каюту.

– А вот это правильно, – поддержал меня Женя. – Скоро на вахту, все-таки.

Не мог я думать ни о какой работе. И даже о книге не мог.

Какая разница.

Про меня тоже сейчас кто-то пишет. Интересно, какой он из себя, мой автор. Тоже неуверенный в себе моряк, который создает героев по своему подобию? Или наоборот – расчетливая падла, точно знающая, какую книгу станут покупать. А может, сейчас работают литературные рабы Донцовой?

Меня эта мысль почему-то очень развеселила, и с глупым смешком я приземлился на кровать. Погода была хорошая, но судно будто сильно качало.

– Эй, автор! – закричал я во весь голос. – Авторушка, милый!

Ответа не было. Ну конечно. Если бы Серетун так надрался и лез ко мне, я бы тоже молчал.

– Что ж ты сделал-то со мной, скотина? – спросил я на порядок тише. – Мне через два часа на вахту, а я не могу-у-у.

Часы стали тикать громче, и меня это взбесило.

– Автор, сволочь ты эдакая. Если ты реально пишешь про меня, сделай одолжение: дай протрезветь.

С этими словами я упал на кровать и закрыл глаза. Больше меня ничего не касалось. Мир поплыл, и я вместе с ним.

– Делай так почаще, – попросил Натахтал, с восторгом рассматривая замершего Серетуна.

– Все, что угодно, милый, – томно ответила Астролябия, прижимаясь к воителю всем телом. – Все, что пожелаешь.

Горячее дыхание красавицы обжигало шею, но неутомимый боец был заворожен недвижимым миром. Где-то недалеко от земли ворона остановилась в полете, но не падала, поддерживаемая неведомой силой. Натахтал с радостью ребенка следил за этим чудом, совершенно не замечая странных прикосновений.

– Повернись ко мне, – попросила Астролябия. – Вокруг никого нет.

– Как нет? – изумился боец. – А Тизуил? А эльфы?

– Они на паузе, – с улыбкой ответила девушка. – А мы нет.

– Может, рассказать им? – порыв Натахтала был чересчур благородным, и красавица прильнула к нему еще сильнее.

– Мы сейчас одни, глупый, – игриво произнесла Астролябия и провела рукой там, где еще никогда не проводила.

– Ты что творишь? – воитель покраснел до кончиков ушей, но все-таки обернулся.

– Мы одни, – страстно прошептала девушка. – Дима слишком скромный, чтобы позволить нам радоваться жизни. А сейчас его здесь нет. И никого нет.

– Ты что, хочешь…

– Да, милый, – перебила воителя красавица. – У меня еще не было опыта. Но когда, если не сейчас. Что будет дальше – неизвестно.

– Я не могу делать это на глазах у детей, – строго сказал Натахтал и поморщился. – У Серетуна – тем более.

– Пошли, – Астролябия взяла воителя за руку и повела туда, где совсем недавно бродила в одиночестве.

Натахтал послушно устремился вслед, чувствуя жар во всем теле. Шутка ли – познать близость только на двадцать седьмом году жизни. Александр Македонский в его возрасте уже захватил полмира и через шесть лет умер, а уж в личной жизни у полководца точно все было хорошо.