Второстепенный: Плата

Я сделала вид, что Вадим Волхов слепец и вообще асексуал. Корион тяжело вздохнул и опустил тяжёлые шторы. Наступивший полумрак разогнал лорд Эсквилл – он лёгкими щипками пальцев зажёг свечи на столе. Живые огоньки осветили гостиную, бросили неверные тени в углы и щели. Под вычурными подсвечниками жалкая самоделка на ватманском листе сразу стала выглядеть гораздо внушительнее.

Профессор её не слушал.

- Почему не пришла Валенсия? – спросил он, глядя на меня.

- Потому что, – буркнула я, не желая врать. – Сами догадайтесь. Так, рассаживаемся!

Эрида пересела из кресла на стул. Да, прямо по правую руку от меня. Лорд Бэрбоу подвинулся, пропустив Кориона к его месту. Стол был круглым, все уместились легко. Я подвинула спиритическую доску в центр, почти прямо под подсвечники, чтобы все видели стрелку, и положила перед собой фотографию непримечательного человека. Сегодня мы вызывали Уильяма Уоррена, одного из тех немногих главарей Сопротивления, кого удалось убить при последней облаве.

- И что теперь? – без интереса спросил Ирвин.

- Снимайте длани, – я протянула руки. – Нужно взять друг друга за руки. Так создастся ручей жизненной силы для духа, чтобы он двигал стрелку. 

Эльты послушались. Из черноты соткался Ай. Непривычно сосредоточенный и серьёзный, он шагнул мне за спину и положил руки на плечи. У него сегодня была очень ответственная роль. Я глубоко вздохнула, вперилась взглядом в фото и сказала внушительным голосом:

- Дух Уильяма Уоррена, я вызываю тебя!

Хотя очень хотелось пропеть стандартное: «Пушкин, приди!» – и посмотреть на результат. Здешний Александр Сергеевич, наверное, очень рад, что настоящих друидов и волхвов к моменту его кончины уже не осталось. А он, кстати, здесь тоже погиб на дуэли с Дантесом, с той разницей, что пуля француза разнесла ему сердце.

- Дух Уильяма Уоррена, я вызываю тебя! Ты здесь?

Тишина. Примерно так же по-дурацки я чувствовала себя в последний раз на спиритическом сеансе в летнем лагере. Правда, тянуть на русском «Пушкин, приди!» было куда как проще.

- Дух Уильяма Уоррена, я вызываю тебя! Ты здесь? – сказала я в третий раз и для верности зажмурилась.

Эрида погладила меня пальцем по запястью, пустив мурашки.

- Мистер Волхов, вы уверены, что всё делаете правильно? – поинтересовался лорд Бэрбоу, когда тишина стала совсем давящей.

- Давай я за него отвечу, а? – зашептал Ай мне на ухо. – Они же всё равно не узнают. 

- Тихо! Не мешайте! В последний раз я вызывал духа лет пятнадцать назад. Мне нужно настроиться, – шикнула я на особо разговорчивых. – Дух Уильяма Уоррена, я вызываю тебя! Ты здесь?

От усилия даже голова поплыла. Раздался тихий писк приборов из потерянной реальности. Ей-богу, такой зов уже притянул бы Пушкина даже оттуда! А Уоррен кочевряжился!

- Точно Уильяма Уоррена надо? – уточнил хриплый голос. – Не Пушкина?

- Да, мать вашу! Мне надо Уильяма Уоррена! – рявкнула я и осеклась, сообразив, что лорд Ирвин больше не сипит.

Осторожно приоткрыв глаза, обнаружила, что эльты как-то странно на меня смотрят, а над моей импровизированной доской, прямо над стрелкой, парит нечто неопределённое и полупрозрачное. Вызванный дух походил на клочок тумана, в котором кое-как угадывались черты лица, спокойные и безразличные. Мне, больше привыкшей к цветным и едва прозрачным родичам и Аю, такая картина показалась диковатой. Впрочем, чем дольше я на него смотрела, тем всё чётче становился дух: появились брови, очертания причёски…

- Мистер Волхов, вы что-то видите? – насторожённо спросил лорд Бэрбоу, и его голос донёсся до меня как из гулкого колодца – невнятным эхом.

- Уильям Уоррен, это ты? – уточнила я. На своё прижизненное изображение дух походил весьма отдаленно.

- Я-я… – голос, в отличие от вида, у Уоррена был весьма живым и чётким. – Даже с того света достали, гады!

- Привет, Уилли. Ответь на парочку вопросов и вали на все четыре стороны, – сказал Ай.

- Ник? Они что, и тебя припахали?! – возмутился Уоррен. – Какого чёрта ты с ними?

Сидящая рядом со мной Эрида повела плечами.

- Вам не кажется, что стало как-то прохладно?

Эти слова я разобрала ещё хуже, чем вопрос лорда Бэрбоу. Эхо усилилось, откуда-то взялся странный гул, тихо, словно бы с улицы донёсся знакомый писк аппаратов жизнеобеспечения. Из полумрака гостиной выступил Кайракан, подмигнул мне и, обернувшись вороном, клюнул крупную ягоду малины, что полезла из-под фортепьяно.

- Отвечай уже по-хорошему, а то мой хозяин и заставить может, – по-дружески посоветовал Ай. – Стрелочку видишь? Силы чуешь? Вот и крути её.

Из Уоррена вытянулось дымчатое щупальце и коснулось стрелки. Та бодро описала полукруг и остановилась на «Да».

Взгляды эльтов прикипели к ней. Раздались перешёптывания, совершенно неразборчивые в том эхе и гудении, что окружали меня. Я с трудом разлепила отчего-то непослушные губы.

- Тихо! Задавайте вопросы по одному.

- Как звали твою самую младшую дочь? – наконец спросил Хов.

- А не пошел бы ты на… – окрысился дух и потянулся к стрелке.

- Отвечай и не выпендривайся, придурок! – рявкнул Ай. – Хочешь на всю вечность застрять здесь?