Вторжение

В очередной раз, отследив чужую реакцию, на этот раз конкретно мою, Николай Александрович дёрнул уголком рта в лёгкой ухмылке:

— Единственное уточнение: перед возвращением на базу подойдем к лучшим пловцам и вытащим на катер двух-трех человек. Шейну сильно внезапно понадобились языки. — Волков перевел взгляд на Астапова. — Борис Григорьевич, позаботься, пожалуйста, чтобы никто из твоих подчиненных не утонул и захват пленных произошел без эксцессов.

Как только Астапов кивнул, Волков скрылся в рубке. Катер накренился, меняя курс, и пошел на сближение.

Всерьез противника никто не воспринимал. Когда абордажная команда катера вышла наверх, волнение в четыре балла шкалы Бофорта воспринималось большей опасностью, чем десятки вооруженных и не боящихся крови людей неподалеку от нас. Шлемы и бронежилеты, вслед за мешающими пользоваться спасательными жилетами-разгрузками никто не снял, исключительно из-за «раз положено, носи и не умничай». Оружие разобрали тоже только из этих соображений. Постановка службы Шубиным и командирами подразделений, которая была отмечена мной в первые же минуты знакомства, и сыграла очень большую роль в лёгком согласии в ОВР перевестись, и теперь не разочаровывала.

* * *

Силуэт каракки вырисовывался в ночи, метрах, уже возможно, в двухстах от нас. Волков догонял концевой, пользуясь тем, что волнение скрадывало шум двигателей. Его предположение, что наши гости с наступлением ночи лягут в дрейф, не оправдалось — они, видимо, знали, куда шли, и, наблюдая остров в свете луны, решили не терять времени. Насколько мы рассудили, замысел командира данного корабельного отряда состоял в том, чтобы с рассветом захватить поселившихся там «сервов» врасплох.

Я стоял у бортового ПКМ, прижимаясь к борту и направляя его куда-то в направлении кормовой надстройки будущей жертвы. Второй номер, Гена Бобков, отошел к самой корме, пристегнувшись там к лееру. Парню загорелось пострелять из гранатомета, ящик РШГ-1 обеспечивал ему такую возможность. Блохин, взявший катерный РПГ-7, собирался вести огонь сверху, с площадки над кубриком. Там же паслись остальные желающие пальнуть с большим бухом. Остаться внизу, рискуя нечаянно улететь за борт, кроме Бобкова, желающих не нашлось.

Наверху неразборчиво захрипела радиостанция, сообщение которой продублировал спокойный голос Астапова:

— Пятисекундная готовность.

Я спокойно прижал приклад пулемета к плечу и щелкнул флажком предохранителя. Других мыслей, кроме как «вот, парень, и момент истины, что в этом мире нет ничего бесплатного», в голове не было. Сверху плеснуло светом прожектора, и я на мгновение зажмурил глаза…

Пристегнутая к пулемету сотка вылетела несколькими очередями примерно за двадцать секунд. Снаряжение одними бронебойно-зажигательно-трассирующими позволяло сопровождать цель струей трассеров даже на волнении.

Везунчик Гена, как я цинично оценил его лакишот, дернулся на волне и вместо промаха нечаянно влепил гранату точно в окно-иллюминатор кормовой надстройки. Теперь он радостно вопил и доставал из-за спины второй одноразовый гранатомет, рачительно откинув пустую трубу первого к люку в кубрик. О командном составе расстреливаемой каракки, видимо, можно было забыть — взрыв термобарической смеси красивейшим образом шибанул пламенем из всех доступных ему щелей. Вслед за ним в стороны полетели обломки, перемежаемые темными и светлыми комками человеческих тел. Группа Астапова с верхней площадки стреляла из гранатометов в борт, в район ватерлинии. В другое время это тоже бы выглядело весьма эффектно.

Прожектор погас, и катер отвернул в сторону, заставив наших почувствовавших вкус крови акул разродиться единодушным потоком матерщины.

— Отбой! Оружие на предохранитель! — пришедший сверху голос Бориса был тоже пропитан разочарованием.

Слева сзади от катера, прямо на глазах, садилось в море освещенное мечущимися на палубе фонарями и отблесками разгорающихся внутри очагов огня деревянное тело нашей первой жертвы…

Поймавший охотничий кураж Волков веселился. Оставшаяся пара, наблюдая сзади столь неприятную картину, поворачивала по ветру и ставила все паруса. Вполне логичное и отвечающее ситуации решение. Напавший из темноты корабль с магами на борту, даже если он превосходит в скорости, будет вынужден вести бой на преследовании, дав возможность застигнутым врасплох пиратам к нему приготовиться. Хотя бы увидев и оценив противника, например.

Вот только парадный ход нашего катера был сорок узлов, а не десять — да и те на хорошем ветре. Пусть даже все сорок мы на четырех баллах выбрать, вероятно, и не могли. Того, что оставалось, было вполне достаточно. При том, что Волков поленился реализовывать даже их. Выскочивший из рубки по нужде рулевой, показавший своему кенту Бобкову большой палец и сообщивший — одновременно натягивая спасательный жилет — народу последние новости, высказался достаточно емко:

— Уходим вперед, с часок, наверное, ещё повозимся. Кэп осторожничает, не хочет, чтобы нас по буруну могли обнаружить.

* * *