Вторжение

Вполне естественно, что от ста восьмидесяти сантиметров меча плюс длина рук никуда убежать противник не успевал в принципе. Под мечом влажно хрустнуло, и враг просто развалился на части, окатив меня кровавыми брызгами. Цвайхандер разрубил беднягу пополам, от трапеции под мышку. И передо мной очутился следующий враг.

Вообще, на помощь облажавшимся рыбачкам обратились двое профессионалов: опытный воин в кольчуге, с лицом, скрываемым полумаской шлема с кольцами бармицы, и бородатый парень немного за двадцать, в популярной среди рядовых пиратов чешуйчатой кожаной кирасе. Шиты и мечи обещали противников несколько серьезнее, чем только что изрубленное мной мясо. За их спинами оставшаяся пятерка в яростном натиске пыталась добить моих водоносов. Исход поединка решали секунды.

Прыжок вперед, обманка вертикального удара в голову, кольчужник закрылся щитом и ожидаемо контратаковал с проходным шагом снизу в ноги. Блок. Рядом второй противник могучим прыжком скользнул за спину…

Шаг в сторону, оборот, удар в голову, принятый на клинок и отжатый в сторону. Шаг вперед и в сторону, чтобы прикрыться одним противником от другого, и совершенно внезапный режущий удар поперек лица, прямо над линией бороды. Ручаюсь, парень совершенно не ожидал, что моей дурой можно работать на расстоянии вытянутой руки — в фактическом клинче. А я просто развернул свой ломик горизонтально и с разворотом корпуса чирканул его лезвием. Не прикрывай его горло хауберк, бой был бы закончен, а так пришлось делать «улыбку Джокера». «Джокер» брызнул кровью, захлебнулся криком и, шарахнувшись назад, тупо упал, открыв меня для атаки кольчужника.

Попытка разрыва дистанции… и ударили мы одновременно. Его меч, целивший в голову, мелькнул перед лицом, а вот мой не промахнулся, врубившись в бедро под тазобедренным суставом. Тем не менее второй удар кольчужника пришлось блокировать уже наручем, благо с удачным перехватом клинка рукой.

Этот противник дураком не был и, несмотря на ранение, попытался войти в клинч. Хотя меч пришлось и отпустить, чтобы он верхним «фальшивым» лезвием не располосовал мне руку, но это ему уже не помогло. Я встретил его ударом эфеса двуручника в челюсть. Под бармицей хрустнуло, кольчужник поплыл. Широкий шаг назад, перехват рукояти обеими руками… Удар! Готов — брызнувшая кровь, кольца бармицы и завалившееся назад тело.

Мысль, что за спиной недобиток, упредила его атаку, наверное, на секунду. Я принял удар на фальшгарду, мечи сцепились. И мне тупо зарядили ребром щита в лицо. Ладно, еще удар смазало выставленное плечо. Вкус крови во рту, сброс сцепки и вполне естественный в моем положении секущий удар в ноги — контроль цвайхандера для этого при хвате за рукоять и рикассо под фальшгардой был идеален. Меч слегка дернулся, встретив сопротивление, и окровавленное лицо противника, издав очередной страшный вопль, провалилось вниз. Добивать было некогда, за спиной еще находились самые опасные враги.

Двое моих подчиненных уже лежали, Аркаша Фесенков и Рома Орлов еще держались. Этому я почему-то не удивился. Оба были из фехтовальных адекватов нашей команды. Орлов предпочитал и сравнительно неплохо фехтовал одноручным европейским лонгсвордом, а занимавшийся в школе кендо Аркаша использовал японскую катану — если правильнее сказать тати. За поясом он этот меч не носил.

Из обступившей их пятерки выбыли двое — второй из нищебродов, зарабатывающих себе на железную рубаху, и мужик в железной чешуе. Низкоприоритетный зевнул и получил мощный удар, располовинивший ему правое бедро. Второй, истерично визжа, зажимал свой длинный кольчужный рукав, прорубленный в районе локтевого сгиба. Не бойцы, меня должна была интересовать только оставшаяся тройка.

Вот только тройку, как оказалось, бой со мной совершенно не интересовал. Увидев, что я разделался еще с двоими, они с миллисекундной заминкой и невнятными криками обратились в бегство, оставив раненых мне на растерзание.

Замешкавшийся на пару секунд чешуйчатый, потративший время на осознание, что кореша чего-то испугались, и решивший посмотреть на это, с опозданием последовал примеру друзей, но убежать, естественно, не успел. Я на бегу сшиб его с ног ударом меча по шлему.

Под шлемом, с украшенной вычеканенным изображением черепа пластиной личины, обнаружился совсем молодой парень, не старше восемнадцати лет. Лицо прикрывавшегося руками мажора было искажено страхом, но, к своей чести, минимума соображалки он не утратил:

— Моя семья заплатит выкуп! — Удар, хруст, брызги.

— Да ладно, не надо.

Осознавшие, что они выжили, Фесенков и Орлов, грязно матюгаясь, беспорядочно шинковали второго раненого. На воде в это время уже шел бой. Насколько я мог предполагать, наши побеждали — противник шел на абордаж навстречу своей смерти. Применения огнестрельного оружия со стороны видно не было.

— Вы двое! — Сохранивший чуток разума Аркаша глянул в моем направлении. — Посмотрите, что с нашими, пройдитесь по трупам, добейте раненых. Трупы раздеть, бочки заполнить водой. Их и все представляющее собой ценность в шлюпку! Бегом!