Вторжение

Маша, подруга Алисы и Сергея, нашла себе съемную однокомнатную квартиру на другом конце Львова и переселилась в нее. Алиса съездила в Харьков — забрать кое-какие вещи, повидаться с друзьями и коллегами и порешать разные волонтерские дела. Я оставался «на хозяйстве». Готовить я более или менее научился, так что готовил и для себя, и для через день приходящего ночевать сына. Ничего, справился.

Армейская учеба у сына закончилась, их часть передислоцируют в другую область (знаю, куда именно, но по понятным причинам не пишу). Нет, не на фронт. Но ближе к фронту. В третью линию. Алиса едва успела вернуться из поездки, чтобы попрощаться.

Списываемся и созваниваемся с Сергеем. У него, к счастью, все в порядке. И обеспечение наконец наладили — выдали все, что не успели выдать во Львове: второй комплект формы, хороший бронежилет и каску, берцы и еще всякое-разное по мелочи. Похоже, снабжение нашей армии заметно улучшилось. И не только техникой и вооружением. Что не может не радовать.

ОЛЕГ:

В самом конце весны мы с женой вернулись на восток Украины, поближе к родному Харькову. Поселились в маленьком, тысяч на семь жителей, поселке на границе соседней области. До Харькова всего полтора часа езды, рукой подать. Жена уже несколько раз приезжала в Харьков, забирала какие-то вещи, в которых возникала острая необходимость.

Высылала почтой, я встречал на новом месте.

Обстрелы города? Да, конечно. Они и не прекращались. Но это уже стало частью реальности, которую просто учитываешь. Здесь, в поселке, тоже каждую ночь два-три раза гудит сирена воздушной тревоги. И еще один-два раза — днем. К счастью, тут тихо. Тихо — это когда российская ракета прилетает в другие города и поселки области, и ты читаешь об этом в новостях.

Нам повезло — наши друзья Стас и Света пустили нас в свою свободную квартиру. Они восемь лет назад были вынуждены бежать из Донецка, который внезапно вспыхнул и превратился в серую, не признанную миром зону — зародыш будущей полномасштабной войны. Бежали Стас и Света в этот поселок, а позже перебрались в центральную Украину.

Спасибо, друзья!

Тут мы провели лето, встретили осень. Тут, вероятно, и зазимуем.

РЫНОК В ПОСЕЛКЕ

А вот и липа зацвела,
Такие, брат, дела,
Ещё вчера метель мела,
А нынче ли́пов цвет,

А вот невеста с женихом

В районный ЗАГС идут пешком,
С заметным девушка брюшком,
Любовь им да совет!

А это в небе штурмовик,

Народ не парится, привык,
Мальчишка показал язык
Вослед штурмовику,

Бесстрашный удался пацан,

Горит улыбка в пол-лица,
И ни начала, ни конца
Мальчишке на веку.

Кто чем торгует: молодой

Картошкой, салом, лебедой,
А это утренний надой
И колбаса с дымком.

Старушка гонит лисапет,

Ей восемьдесят восемь лет.
Откуда знаю? Так сосед

С наездницей знаком.

Вот громыхнул прилёт ракет,

Торговец обувью планшет
Тиранит пальцем: что ж ты, дед,
Надумал звук включить?

Затих свирепый лай войны,

Иные голоса слышны,
И в очереди: «Циркуны?
Мерефа? Дергачи?!»

А это мы идём с женой

Меж колбасою и войной,
Поселком, областью, страной

Шагаем не спеша,

И под ногами не земля,

А начиная с февраля
Боится лопнуть — вуаля! —
Земной воздушный шар.

Лето 2022:

ДМИТРИЙ:

Алиса переезжает в Киев — чтобы быть поближе к мужу, Сергею. Снова остаюсь один. Но ненадолго: вскоре из Германии наконец приезжает моя жена Бронислава. Ура! Вымыл-пропылесосил всю квартиру, перестирал одежду и постельное белье, наготовил кучу всякого вкусного.

И вот наконец Броня во Львове! Мы снова вместе! Даже не верится. Только сейчас по-настоящему осознал, насколько я соскучился по своей жене за эти тревожные месяцы.

Созваниваемся с сыном. У него все хорошо. Алисе удалось-таки к нему приехать и встретиться, даже дважды: второй раз — на пятилетие их свадьбы. Начальство вошло в положение и оба раза дало Сергею увольнительную — хотя во время войны увольнительные не особо положены. Похоже, с командиром Сергею повезло.