Вторжение

— Поговорите, — согласился Стил. — Вы с Пёрли берите свой кофе, и уединимся в задней комнате. — Встав, он обратился к детям. — Скажите Питеру Уилсону, что мы встретимся попозже.

В библиотеке трое мужчин обращались друг к другу с подчёркнутой корректностью. Стил занял место за столом, а Тим и Пёрли расположились в мягких креслах. Уиггинс открыл свою папку и начал обкладываться ворохом бумаг. Влажная жара утра в Нью-Джерси проникала сквозь полуоткрытое окно, обволакивая их, как горячим мокрым полотенцем.

— Я плохо представляю, что вам надо, Стил, — сказал Тим, — но в любом случае, оставьте детей в покое.

— Что вы имеете в виду?

— Вы сами знаете. Например, разговор о кондиционере.

— То есть, в присутствии детей не противоречить указаниям мамы?

Тим кивнул. Стил внимательно разглядывал столешницу. Он откинулся на спинку стула, упираясь ногами в боковые тумбы стола. Как и раньше, на Стиле были зелёные джинсы и чёрные мокасины. Тим снова обратил внимание, какие у него огромные кисти и ступни.

— Давайте кое-что уточним, Кроуфорд, — сказал Стил. Говорил он неторопливо, чуть растягивая гласные. — Даю вам слово, что никто не собирается обижать детей. Но вот использовать их — это нечто иное. Мы оказались здесь с определённой целью, и меня не волнует, как мы её добьёмся. Если ваша хозяйка не желает видеть, как дети тянутся ко мне, то предупредите её — пусть она не даёт указаний до того, как согласует их со мной. Понятно?

Тим даже не стал отвечать. Спорить тут было не о чем. Конечно, Скотт и Холли будут только рады отсутствию требований и указаний, хотя, без сомнения, им передался от Лиз тот страх и те опасения, которые вызывает у матери присутствие новых опасных гостей в Фейрхилле. Но Тим не мог ничего подобного себе позволить. Он пожал плечами.

— Я вижу, что мы понимаем друг друга, — сказал Стил. — Отлично. Перейдём к делам. Пёрли, покажи ему документ.

Жёсткая бумага издавала сухой шорох, когда Пёрли извлекал её из папки. Приподнявшись с кресла, он положил её перед Тимом.

— Простая передача права владения, — сказал Уиггинс. — Я не сомневаюсь, вы убедитесь, что всё в порядке… — Его высокий скрипучий голос невольно вызывал воспоминания о судебных залах, коробках с документами, потрёпанных пронумерованных томах судебных дел. — Соглашение о передаче права на владение в пользу организации «Чёрные Двадцать Первого Февраля» составлено по стандартной форме, что, конечно, не должно вас беспокоить, мистер Кроуфорд. И обратите внимание, вы и миссис Кроуфорд должны поставить свои подписи внизу на второй странице, где, в соответствии с законом штата Нью-Джерси, я засвидетельствую их как атторни…

Не обращая внимания на бормотание Уиггинса, Тим взял документ, вооружился очками для чтения и глянул на начальные строчки:

«ДАННОЕ СОГЛАШЕНИЕ, данное в четвёртый день месяца июля в год от рождения Господа нашего…»

— Конечно, — сказал Стил, — сегодня восьмое июля, но нам бы хотелось, чтобы оно было датировано задним числом — четвёртое июля, День Независимости. Усекаете?

— Нет проблем, нет проблем, — заторопился Уиггинс. Четвёртое июля выходной день, но мистер Кроуфорд знает, что суды, как инструмент отправления…

Тим отключился от Уиггинса и углубился в текст.

«…заключено между Тимоти Раш Кроуфордом-младшим, в настоящее время обитающим в Фейрхилле, Грейт-роуд, населённый пункт Принстон, округ Мерсер, штат Нью-Джерси — с одной стороны и Бенджамином Стилом, доверенным лицом организации «Чёрные Двадцать Первого Февраля», в настоящее время проживающим в разных местах, — с другой стороны в подтверждение того, что вышеупомянутая первая сторона за сумму в один ($1.00) доллар, законного платёжного средства Соединённых Штатов Америки, переданного из рук в руки вышеупомянутой второй стороной…»

Тим пробегал взглядом знакомые высокопарные периоды юридического документа, включающего в себя определение границ и пределов владения. Давние, заплесневелые от старости, слова и выражения, маршировали друг за другом, как ветераны на параде, и Тим не мог не подумать, как упрямо закон держится за своё наследие.