Вторжение. 22 июня 1941 года

Скорее всего, это была артиллерия 90-й стрелковой дивизии, заранее подготовившая данные для стрельбы. В 12.00 22 июня в оперсводке 10-го стрелкового корпуса прозвучали слова: «На фронте 90 сд действует до двух ПД и одного танкового полка, имеются моточасти».[94] Оценка эта была достаточно реалистичной, за исключением «танкового полка». Тема танков получила продолжение, в той же сводке указывалось: «Установлено большое скопление танков и мотоциклистов в районах 1) в лесу юж. м. Дидкемис, 2) в р-не Тринопис (3 км ю. – з. Пограмантис)».[95] Причем в этом месте в документе есть приписка карандашом: «Дважды подтверждено скопление танков». Достаточно убедительным представляется предположение, что в качестве «танков» выступил 185-й батальон штурмовых орудий, приданный I армейскому корпусу.

19-й и 286-й стрелковые полки 90-й сд к ночи на 23 июня удерживали рубеж на р. Юра. Однако захват 1-й и 11-й пехотными дивизиями плацдарма на северном берегу Юры, в районе Паюриса, точнее у Жвингяя, привел к стремительному обвалу фронта. Как указывалось в ночной оперсводке, «По личному докладу командира 90 сд 173 сп к 1.15 23.6 под ударами пр-ка рассеялся и отдельными группами отходил на север».[96]

Значимой характеристикой интенсивности и результативности боевых действий были и остаются понесенные потери. В таблице показаны данные по потерям соединений 18-й армии ГА «Север», понесенным в боях с советской 8-й армией. Данные приведены по отчетным документам группы армий.

Таблица. Потери немецких войск в полосе обороны советской 8-й армии 22 июня 1941 г.[97]

Хотелось[98] бы обратить внимание, что данные по 1-й тд и подчинявшемуся ей 489-му полку приведены раздельно. Сумма потерь вполне соответствует отчетным документам 1-й танковой дивизии. Хорошо видно, что значительная часть потерь приходится на 4-ю танковую группу. Тем не менее при сравнимой численности (18-я армия в июне 1941 г. насчитывала 184 249 человек, 4-я ТГр – 152 285 человек) пехота немецкой 18-й армии потеряла в первый день войны с СССР все же больше.

Данные по советским потерям, к сожалению, достаточно фрагментарны, в том числе ввиду утраты оперативных документов. В одной из оперативных сводок приводятся потери 10-й стрелковой дивизии в 24 человека убитыми и 82 человека ранеными.[99] Однако эти данные представляются неполными. Дивизия генерала Фадеева в ходе приграничного сражения потерпела тяжелое поражение, она потеряла 6 265 человек убитыми и пропавшими без вести до 3 июля 1941 г.[100] Начало этому разгрому было положено уже 22 июня 1941 г.

Пробивая брешь на Минск: 3-я танковая группа

Из всех объединений вермахта, стоявших у границ СССР 3-я танковая группа Германа Гота представляла, пожалуй, наибольшую опасность. Внешне, конечно, она таковой не выглядела – представлявшиеся смешными танки чехословацкого производства, увязавшие в песке французские автомашины. Однако 3-я ТГр нацеливалась практически в стык между ЗапОВО и ПрибОВО, а также являлась второй танковой группой, обрушившейся на советские войска в Прибалтике.

Расположение советских частей на вильнюсско-каунасском направлении утром 22 июня было типичным для приграничных армий. Из состава четырех стрелковых дивизий 11-й армии на границе находилось по одному полку, из состава пятой стрелковой дивизии – два батальона. Этой завесе противостояли пять армейских корпусов немецких 16-й и 9-й армий, а также два моторизованных корпуса 3-й танковой группы. Стоявшие на границе советские стрелковые полки были атакованы по меньшей мере двумя пехотными дивизиями каждый. В связи с этим общая «немота» советской артиллерии в полосе 3-й танковой группы была, пожалуй, выражена в наибольшей степени. В отчете группы по итогам боев указывалось: «На всех участках фронта противник оказывал слабое сопротивление, нигде не отмечались действия артиллерии противника».[101]

Заряжание 210-мм мортиры. Германия обладала многочисленной тяжелой артиллерией и активно ею пользовалась в ходе вторжения в СССР.