Вторжение. 22 июня 1941 года

Так или иначе, мосты через Неман попали в руки немцев неповрежденными. В штабе Гота вздохнули с облегчением, в ЖБД группы появляется запись «Бесчисленные планы строительства мостов для обоих моторизованных корпусов становятся, таким образом, излишними. Тем быстрее дивизии могут двигаться на восток».[126]

Уже в городе Меркине к мотоциклистам 18-й мд присоединился мотоциклетный батальон 12-й тд. Город был, можно сказать, наводнен мышиного цвета мотоциклами. Согласно приказу танковой группы, наступление продолжилось, и мотоциклисты двинулись в сторону Вареная (Варены). Они выходят к нему уже в темноте.

Тем временем ставшая аутсайдером 12-я тд Гарпе во второй половине дня, около 16.00–17.00 берлинского времени совместными действиями с пехотой 5-й пд сбивает с позиций советские войска у Сэрэе. В сущности, немцам был нужен только сам узел дорог Сэрэе, через него немецкие танки двинулись не дальше на восток, а на юг. Им нужна была просто хорошая дорога на Меркине. О последнем донесении штаба 128-й сд есть свидетельство начальника связи 11-й армии В. П. Агафонова:

«Вбегает капитан Васильев с лентой в руке:

– Товарищ майор, от 128-й! – Он протягивает мне ленту.

«Немецкие танки окружили штаб», – читаю я и тут же бросаюсь к начальнику штаба.

– Как со 128-й, товарищ Агафонов? – встречает меня вопросом генерал Шлемин. – Есть какая-нибудь возможность связаться?

– Связи со 128-й больше не будет. Вот, товарищ генерал, последняя телеграмма от них».

Командир 12-й тд Йозеф Гарпе.

Наступление ночи не означало наступления затишья. В ЖБД 12-й тд отмечается: «отдельные стрелки мешают ночным передвижениям». Другая группа из 12-й тд по пути на Меркине «в течение ночи вынуждена постоянно вести бои с прячущимся в укрытиях противником». Советские части были разбиты, но не утратили волю к сопротивлению.

Результат наступления 22 июня сам командующий 3-й танковой группой Герман Гот оценил в мемуарах как «огромный успех». Действительно, и моторизованные соединения, и пехота сделали в первый день войны большой бросок. Такой, что 23 июня Гот назвал «разочарованием». В руки немцев также попали неповрежденными важные мосты через Неман в Алитусе и Меркине, что позволяло не тратить времени на наведение переправ для тяжелой техники. Средства для наведения которых у немцев, конечно же, были, но подтягивание мостовых колонн по слабой дорожной сети и возведение временных переправ в любом случае требовало многих часов.

Надо сказать, что сам Герман Гот не был особо красноречив и явно не обладал литературными талантами. В ЖБД 3-й танковой группы оценка дня была более яркой: «Внезапность полностью удалась. Изначально слабое сопротивление местами усиливалось. Лишь незначительные силы артиллерии противника вступили в бой. Сопротивление осуществлялось гетерогенными группами (возможно, усиленные полки) без единого руководства. Некоторые полевые укрепления были вообще не заняты противником либо заняты слабыми силами. Упорная оборона отдельных бетонных ДОТов. Некоторые небольшие подразделения были без боеприпасов, возможно, проводились учения».[127]

Судя по обороту «без боеприпасов», а не «без оружия», последняя фраза относится к боевым частям, а не к военным строителям. Это было, пожалуй, самым ужасным в переходе от мирного к военному времени, отсутствие возможности оказать сопротивление врагу.

Меж двух огней. 11-я армия

За несколько дней до войны штаб 11-й армии во главе с генерал-лейтенантом В. И. Морозовым разместился в Форте VI Ковенской крепости в Каунасе. По воспоминаниям начальника связи 11-й армии «генерал-лейтенант Василий Иванович Морозов – спокойный, выдержанный и очень корректный в обращении с подчиненными человек. Под стать ему был и новый начальник штаба – генерал-майор Иван Тимофеевич Шлемин».[128] И Морозов, и Шлемин имели за плечами опыт окопов Первой мировой войны, их трудно было взять на испуг. Шлемин, кроме того, получил хорошее образование – в 1925 г. окончил Военную академию им. М. В. Фрунзе.

Форт конца XIX столетия для размещения штаба подходил наилучшим образом: толстые бетонные перекрытия давали хорошую защиту от авиабомб даже крупного калибра. Телефонная сеть крупного города, бывшей столицы Литвы, обеспечивала опору на уже существующие линии связи. Казалось, ничто не может заставить покинуть это место, но собираться штабным работникам пришлось уже вечером первого дня войны.

Вышеописанный удар на большую глубину силами 3-й танковой группы был дополнен нажимом немецкой пехоты по всему фронту 11-й армии. В промежутке между 3-й и 4-й танковыми группами наступала пехота 16-й армии генерал-полковника Эрнста Буша, а также VI армейский корпус 3-й танковой группы. Задача 16-й армии по планам немецкого командования формулировалась следующим образом:

«Армия прорывает вражеские приграничные укрепления, разбивает находящегося западнее Немана противника и усиленным правым флангом прорывается к Неману».[129]