Вторжение

— Иначе не отпущу, — просто произнес он. — Ты же целый день ничего не ела — этот твой кофе не в счёт Давай, собирайся.

— Да я честно…

— Радость моя, знаю я твоё «честно».- хмыкнул Кейн. — Собирайся.

И даже подтолкнул меня обратно, к комнате.

— И знаешь, тебе даже не стоит думать о тех шлюхах, что убпажали меня. Я ведь тебя так долго ждал — и если бы не сбрасывал напряжение хотя бы таким образом, давно бы сошёл с ума. Согласна?

Я ошарашено обернулась. Как он узнал?

Светлые — очень светлые, прямо нечеловеческие глаза, таинственно мерцая, выжидающе смотрели прямо в душу.

Я как — то машинально кивнула, сама не очень понимая, зачем я это делаю — и какое это отношение имеет к Кейну.

— Вот и умница, — тут же осязаемо расслабившись, улыбнулся парень. — Давай мы не будем вспоминать прошлое, а будем думать лишь о будущем — нашем будущем на двоих. Кстати, какая пицца тебе нравится?

Мой голодный желудок, громко заурчав, тут же выдал в памяти самую вкусную пиццу на свете: с ветчиной и кусочками ананаса.

— Лично я больше предпочитаю гавайскую, — заметил мне в спину Кейн. — Такой приятный вкус, не так ли?

Надо же, как у нас похожи вкусы, подумала я, понимая с пола свой рюкзак — прежде, чем выходить на улицу, стоило переодеться из рабочих шорт и футболки в более приличную одежду. Кейн же, ожидавший на лестнице, продолжал интересоваться моими пристрастиями — и заодно сообщал о своих, которые были удивительно схожи с тем, о чем думала я.

Хотя, если честно, было странно слышать от американца, что ему нравятся русский рок. Но он так уверенно называл имена музыкантов, что у меня не могло возникнуть даже сомнений о том, что он говорит неправду.

В тот вечер, можно сказать, состоялось наше первое свидание: пиццерия, которую обещал Кейн. на деле оказалась дорогим итальянским рестораном, где, услышав заказ на гавайскую пиццу, сильно удивились, но перечить клиенту не стали.

Там же Кейн напоил меня вином — два бокала, после чего я демонстративно прикрыла ладошкой бокал.

— Мне хватит.

— Ещё один бокал не повредит, — сощурился Кейн. — Алёна, ты устала, а красное вино благотворно влияет на человеческий организм. В разумных приделах, конечно.

— Ты же сам почти не пьешь.

— Я за рулем, — напомнил Кейн. И тут же скривившись, словно самому не понравился свой ответ, добавил. — Я и так пьяный от твоего аромата.

С этого дня мы начали встречаться.

Правда, я об этом догадалась не сразу — записавшись на несколько дополнительных уроков, которые бесплатно вели старшекурсники в качестве преддипломной практики, я только и успевала, что крутиться между учебой и работой, забывая лишний раз поесть или лишний час поспать.

Кейн же, каким — то непостижимым образом угадывал моё местоположение, каждый раз «случайно оказываясь неподалеку»: в библиотеке ли, где я готовила домашку, а мой новый знакомый гулял по залам с кофе и пончиками; по дороге ли с работы, когда я, измученная, шла по обочине с одной лишь мыслью завалиться спать — и тут, словно по волшебству, притормаживал желтый феррари. приглашая меня внутрь; в редкие ли выходные дни, когда библиотека была закрыта, а плохая погода не позволяла гулять по окрестностям, и тут же некто вежливый звонил на мой сотовый, приглашая в кино…

О тех совпадениях, когда я между уроками коротала время в сквере неподалёку, и говорить не приходится — каждый день в одно и тоже время Кейн, появляясь на территории колледжа, приносил с собой целую корзину деликатесов ‚ заставляя меня съесть столько, что на урокя не шла — катилась.

При этом, он понимал меня с полуслова… Нет, даже не с полуслова — с полувзгляда — что меня всегда удивляло в то время. К примеру, когда на следующий день после нашего первого свидания он «поймал» меня на дороге, находясь за рулём своего черного феррари, я мысленно вздрогнула.

Просто накануне, в ресторан, а затем в общагу, Кейн отвозил меня на джипе, который не навивал неприятных воспоминаний. Черный же спортивный монстр даже не шептал — кричал, напоминая о том, чему я стапа невольной свидетельницей.

И хотя ехать в прохладной машине было куда приятнее, чем топать по пыльной дороге, у меня на душе всё же оставался неприятный осадок: Кейн начинал мне нравиться, и то, что он был способен и на другие поступки, мне думать не хотелось.

Впрочем, после того дня черный феррари навсегда исчез из гаража Кейна. что очень удивило его матушку — оказывается, Кейн коллекционировал феррари, и черный был выпущен специально для него.

Я тогда, кажется, была слишком замотанная своей учёбой, а потому всё, что говорила Джессика (так звали мать Кейна), я пропускала мимо ушей. Не придирается по поводу уборки — и ладно…