Вторжение

— Мы любим человечество и не хотим причинять никому вреда. — Она снова повернулась к направленным на неё многочисленным камерам. — Мы сделаем всё, чтобы вы не почувствовали сильных изменений в своей жизни. Не сопротивляйтесь — это главное. Примите наше управление и наши законы как единственный возможный способ существования — он и правда единственный, иначе Земля, отравленная вами, уже через два года станет непригодной для жизни. Ещё раз подчеркиваю: не сопротивляйтесь, не сражайтесь с нами — и ваша жизнь не изменится… станет только лучше.

Тут блондинка сделала какой — то жест, вытягивая руку вперед. На раскрытой ладони Джессики внезапно появился сгусток света, который выцвел уже через пару секунд, оставив после себя…

— Это пули, — произнёс кто-то в комнате.

— Да здесь хватит, чтобы целый взвод перестрелять, — добавил другой голос.

А тем временем на поле Джессика подошла поближе к журналистам, чтобы получше продемонстрировать то, что находилось у неё в руке. Операторы снимали крупный план пуль {знатоки в комнате тут же комментировали, из какого оружия они были выпущены), и крайне расстроенное лицо моеи несостоявшейся свекрови

— Это оружие было выпущено по мне и моей дочери только за то короткое время, что я стою перед вами… Я пришла спасти ваш мир, а вы хотели убить мою дочь.

— Протестую, — воскликнул глава администрации США.

— Протест отклоняется, — тут же, круто развернувшись к политикам, отрезала Джессика. — Мы не желаем насилия, но иногда паршивая овца портит всё стадо — кажется, так вы, земляне, выражаетесь.

Снова короткий взмах руки — и на поле появляются стоящие на коленях, чем — то парализованные военные. Около десяти — если я не ошибаюсь.

Что вы… — начал было говорить какой — то политик с французским акцентом.

Джессика тем временем подошла к одному из мужчин

— Мы не любим насилие, — произнесла она, тяжело вздыхая… Пули, которые всё ещё лежали в её ладони, упали на землю. — Но иногда просто не остаётся выбора.

И. протянув ладони к пленному, она свернула ему шею. Бездушные камеры в несколько ракурсах сняли, как это было: как легко Джессика убивает мужчину — и его мощное натренированное тело грузным кулем падает на выстриженную траву… как гаснут его глаза, прощаясь с жизнью.

— Это единственный способ, сохранить жизнь на Земле, — перейдя к следующему пленнику, пропела Джессика. — Не сопротивляйтесь нам. Исполняйте всё, что мы требуем — и никто из ваших родных не пострадает.

Второе тело упало на траву.

— Мы не хотим насилия, — повторила Джессика. — Но мы вынуждены проявить твёрдость, чтобы спасти тех. кого ещё можно спасти.

Третье тело упало на траву.

— Мы будем мудрыми правителями — вам ничего не угрожает.

Четвёртое тело упало на траву.

— Но на каждое насилие с вашей стороны, мы будем отвечать соответственно.

Пятое тело упало на траву.

— Не вынуждайте нас причинять вам боль — это неправильно.

Шестое тело упало на траву.

— Вы не оставляете нам выбора.

Седьмое тело упало на траву.

Я почувствовала, как кофе, которые я выпила полчаса назад. подступило обратно…

Бросившись в пустой коридор, к (по счастью) раскрытому окну, я сделала несколько глубоких вздохов.

— Не может быть. Этого просто не может быть. Этого…

Я упала на пол, рыдая от того, чему стало свидетелем. Нелюди. Они — нелюди, забавляющие с нами на нашей же планете. И Кейн, Боже мой, и Кейн тоже!

Все эти странности их поведения, непонятный язык — который наверняка ни разу не датский (теперь становилось понятно, почему те уроки, которые я смотрела на ютуб, оказались бесполезными)… даже реакция Кейна на мои месячные…

Прислонившись к стене, я с ужасом поняла, о каком проекте говорил Кейн. Это же…

Вспомнив о сотовом, который он мне прислал, я вытащила его из кармана — и как оказалось, вовремя: на дисплее, без единого вмешательства с моей стороны, появлялись какие — то символы (похожие на те, что я видела в кабинете Кейна)…

Испугавшись, я сделала единственное, что пришло в тот момент в голову — швырнула сотовый в открытое окно. И тотчас большая вспышка озарила стремительно светлеющее небо… Когда вспышка погасла, ни сотового, ни его осколков на земле не нашлось.

Услышав голоса в коридоре, я поспешно отпряла от окна, пытаясь из последних сил сдержать вновь подступившую рвоту… моё тело, так отчаянно сопротивлялось правде, что выталкивало её наружу — ну, выталкивало, как могло.

Вкус кофе, который я вновь почувствовала во рту, тут же напомнил о горячих взглядах Кейна и его поцелуях; о том, что я целый месяц целовалась с захватчиком!

Самое смешное, что в тот момент главная деталь как-то странно ускользнула из моего внимания: о том, что захватчик был инопланетянином, и, разумеется, не совсем человеком, я тогда даже не думала. То есть я понимала, конечно, что он с другой планеты, но то, что не человек — нет… То ли Кейн хорошо постарался, то ли сами мои чувства виноваты — но я воспринимала его как любого другого захватчика, напавшего на мирную страну.

Что случилось? — выглянув из — за угла, спросил какой — то парень. — Ты видела вспышку за окном?