Вторжение

Что-то вспыхнуло, — кивнула я, не желая вдаваться в подробности. — Но непонятно что.

Парень хмыкнул.

— Ну да, с такими — то новостями…

— А что, прямой эфир уже закончился?

Парень снова кивнул.

— Пришельцы обещали мир и блага всем, кто примет их власть и не будет сопротивляться их действиям.

— А остальным? — замерев, спросила я. Как это не сопротивляться???? Мы — смоленские, это у нас в крови.

— Ну, ты же видела, что они сделали со снайперами, — спокойно пожал плечами парень.

И его спокойствие меня добило. Меня стало рвать прямо на пол, желчью и кофе — отвратительное, некрасивое зрелище.

— Тебе помочь? — спросил парень, благоразумно отойдя на несколько шагов назад.

Ну да, а вдруг запачкаю…

— Нет… — замотала я головой, но парень всё же сбегал в ближайший туалет, принеся с собой рулон бумажных полотенец и запотевшую маленькую бутылочку воды.

— Ты не переживай так, — глядя, как я вытираю за собой пол, «успокаивал» меня парень. — Ты понимаешь, что инопланетяне не дураки — они не стали бы устраивать первый контакт в прямом эфире, если бы у них не было цели… А она у них была.

— И какая же это цель? — поинтересовалась я, мечтая скорее дойти до туалета, выкинуть ворох испачканных полотенец и помыть руки.

— Они её озвучили, — пожал плечами мой собеседник — Тем, кто не будет сопротивляться их режиму, ничего не грозит.

— Ты думаешь, всё так просто?

Парень пожал плечами.

— Не просто, конечно, но… думаешь, наше правительство имеет нас меньше? Они нас травят ядовитым воздухом, ядовитой водой, ужасными искусственными продуктами. Они заставляют нас работать на вещи, которые нам не нужны — и мы с радостью это делаем, превращаясь в бурундуков. которые бегают в колесе…

— Спасибо за помочь, — поблагодарила я, чувствуя, что пора уходить.

— Ты куда сейчас?

— Спать, наверное, пойду. Всю ночь не спала, — ответила я, просто, чтобы что-то ответить… В тот момент я не доверяла уже никому.

Парень понимающе — и даже ‚как мне показалось, одобрительно кивнул, а я, завернув на пять минут в туалет, сразу от туда бросилась назад, к общаге.

Честно говоря, я уже не помню, о чем тогда думала: всё смешалось в один большой ком: новости по радио, которые мы слушали всей общагой; улыбающаяся Джессика, сносящая головы обездвиженным солдатам; Лавров, у которого играли желваки на лице и небо — чистое небо Денвера, в котором, если приглядеться к наиболее ярким звёздам, можно увидеть сверкающий взгляд Кейна.

Быстрым шагом я мчалась назад, к общежитию — не спать, нет… Но плана, что делать дальше у меня тоже не было.

Словам Джессики я не доверяла… Если бы перед президентами выступал Кейн, ему, может быть, я бы ещё и поверила… но не Джессике, которая едва выносила людей.

И потом, если они пришли с миром, то зачем скрывались, зачем шпионили за нами, изображая из себя местных?

Я вспомнила, с какой ненавистью Агата бросала Кейну по поводу меня: что я, мол, аборигенка… И как улыбался Кейн, когда я сказала, что у меня хороший уровень языка… н-да…

Полностью погрузившись в свои мысли, я сама не заметила, что уже дошла до общаги… В которой творился хаос. Студентов красивым словцом не проведёшь — из лифта то и дело вываливались толпы молодёжи с чемоданами и сумками; по лестнице, волоча за собой впопыхах собранный скарб, бежали те, кто отчаялся дождаться лифта на своём этаже…

Я смотрела на всё происходящее и не знала, что делать мне. Бежать? Но куда???

Вряд ли сейчас можно добраться до России… наверняка, из-за космических кораблей в небе, рейсы уже все отметили… А если и не отменили, то безопасно ли это?

Звуки: шум, гам, крики истерик — окутывали меня словно плотный туман, отделяя от остальной толпы. Я, и правда, была так растеряна и потеряна, что, наверное, ещё бы очень долго стояла на первом этаже, если бы не двое соотечественников: Дима и Илья с объемными рюкзаками на плечах, энергично продвигались к выходу.

— Алёнка, не стой, — окликнул меня Дима. Моргнув, я немного пришла в себя, уже осмысленно посмотрев на знакомого. — Бежать надо. Алёна.

— Куда, бежать? — хмыкнула я, закусив губу, — думаешь, сейчас МЧС пришлёт за нами самолёты?

— Было бы неплохо, — хмыкнул Илья, переведя нашу короткую беседу ещё одному своему товарищу.

— Беги хоть куда — нибудь, — велел Димка. И они сами, своим примером демонстрируя, что надо делать, побежали к выходу…

А я так и осталась стоять в холле, думая, что два месяца назад я сделала самую большую ошибку в своей жизни: уехала с Родины.

— А, блин, — рыкнул Илья, вернувшись назад. Больно схватив меня за плечо, он помчался вместе со мной к выходу, обронив по дороге:

— Русские своих на войне не бросают — И, взглянув на друзей, добавил. — Как — нибудь обойдемся.

И мы побежали… Побежали из города так быстро, как только могли — не пользуясь ни машиной, ни ещё работающим общественным транспортом. Только собственные ноги и только вдалеке от главных дорог.

Именно поэтому мы умудрились продержаться целых два дня «на свободе».

Неслыханное дело!