Вторжение

И пусть что-то продолжало оставаться для меня неясным, пусть со многим я была не согласна, я не давала себе права судить. Но и не стала сторонним наблюдателем. Я переживала каждый его день вместе с ним, радуясь его победам и огорчаясь той боли, которую он нес в себе. Я знала, зачем он произносит эти слова. В глубине души он надеялся, что настанет тот день, когда я расскажу его сыну, каким был его отец. Не в официальных хрониках, а в жизни.

Но он оставлял за мной выбор: передать эту память Закиралю или стать единственной, кто будет знать об этом.

Потом настала моя очередь поведать о себе. Впрочем, о моей жизни он знал немало. Но это не помешало ему стать столь же внимательным слушателем, каким была и я. И все отличие состояло лишь в том, что он позволял себе комментировать принятые когда-то мной решения. Но делал это настолько мягко и ненавязчиво, что напоминал скорее заботливого старшего брата, чем того, кем на самом деле являлся.

И все это было настолько странно и в то же время так естественно, что, даже добравшись до постели, я так и не смогла избавиться от ощущения произошедшего чуда. Чуда, которое изменило все в наших с ним отношениях – он был тем, чье мнение для меня стало важным.

– Сегодня ты не откажешься отобедать со мной?

День уже был давно в разгаре, когда Вилдор вошел в лабораторию, в которой я проверяла еще одну идею Тинира.

И вновь вполне успешно: кровь демонов, послужившая основой для создания даймонов, продолжала оставаться в них довольно сильной. И мне удалось без особого труда вытащить из Сэнара способность повелевать огнем, не вступая в конфликт с магией Хаоса, которая для него была основной.

Не скажу, что в голосе ялтара, после того, как я ему это показала, прозвучало удовлетворение, но за щитами, которые он на мгновение опустил для меня, оно явно угадывалось.

– И отобедать, и отужинать. Если мое присутствие не станет для тебя тяжким испытанием.

Он взглядом показал, что вполне осознал тайный смысл моих слов, которые можно было расценивать как угрозу. Потому что если с прошлым мы почти разобрались, то в отношении будущего его ответ: «Ты все узнаешь в свое время», меня совершенно не устраивал.

– Если мне удается справляться с Советом, с одной женщиной уж как-нибудь управлюсь.

Вокруг нас клубились заклинания, так что никто не мог стать свидетелем нашего разговора. Но по тому, как вспыхнул обращенный в мою сторону взгляд Кадинара, можно было понять, что он находился на мысленной связи со своим господином и разделял его настроение.

Ну-ну…

– Про женщину спорить не буду, а вот как по поводу мага Равновесия?!

Начальник охраны Вилдора фыркнул, вызвав быстрые взгляды Айласа и Сэнара, и отступил к нам за спины. Наверное, чтобы не смущать.

– Ты предлагаешь выяснить этот вопрос прямо сейчас?

Теперь фыркала уже я. Недовольно.

Впрочем, в его глазах не было ничего, что бы выдавало его чувства. Лишь щупальца интереса пытались пробиться через мгновенно поднятые мной щиты.

– Проигравший уходит в Хаос?

Мы стояли на портальной площадке, и он уже был готов активировать матрицу перехода, когда я вырвала у него контроль, отправляя нас в холл перед ритуальным залом, а не к озеру, где нас ждал накрытый стол. Я еще не была голодна, перекусив в лаборатории фруктами, а способность даймонов по нескольку дней обходиться без пищи мне была хорошо известна.

– Ты торопишь события. – Его голос был спокоен, и только в глазах выплясывали бесенята.

– Нисколько.

Я знала: то, что я собиралась сделать, не имело никакого смысла. Но…

Мне очень хотелось ощутить хотя бы отголоски того, что чувствовал он, обнажая меч. Осознать то кипение крови, которое толкало его в бой. Ту страсть, что жила в нем.

Но не как женщине – как воину.

– Чего ты хочешь? – Теперь он уже не считал нужным скрывать от меня свое удивление.

Если бы он мог догадаться, насколько была удивлена я, поймав себя на этом желании. Похоже, прав был Тинир, говоря о том, что я просто отказывалась признавать в себе кровь даймонов. Но она текла во мне, рождая тягу к опасности.

Я остановилась у открытой двери, вспоминая ту ночь, в которой в глаза мне бросались лишь два цвета: черный и белый. Черный пол и белые колонны. Белые стены и черные двери. И четкий ритм барабанов, вытаскивающий из глубин души нечто первобытное, что теперь я называла эффектом берсерка.

– Музыка и бой. Меч и магия. Под частичной защитой. До первой смертельной раны.

По моему взгляду он должен был понять, что я не шутила.

– И если победа будет за мной, ты больше не будешь сопротивляться моей просьбе?

И хотя я уже согласилась, он понимал, насколько важным для меня является иметь возможность выбора.

– Да. – И мой голос, и взгляд были тверды.

– Кадинар.

Их взгляды даже не встретились, а в воздухе прошла тяжелая волна, отдаваясь эхом от каменных стен: первый удар барабана был низким и гулким, заставив сердце вздрогнуть и затрепетать от предчувствия.

– Оружие принцессе Д’Тар.

Меч и кинжал появились буквально через несколько мгновений.