Вторжение Человекосжималок. Часть первая

Я бросился через всю комнату, чтобы вырвать у него метеорит. Генри швырнул его Дереку.

Я прыгнул на Дерека.

Тот перебросил метеорит обратно Генри.

А ребята смеялись и одобрительно кричали.

— Осторожнее с ним! — умолял я. — Это не мяч! Правда! Это не мяч!

Генри метнул его Мадди. Она показала его мне.

— Иди сюда, Тарелочник!

Я потянулся за ним — и она перекинула его Дереку. Дерек метнул его через всю комнату Марше.

— Нет, пожалуйста! — верещал я. — Не уроните! Это метеорит из космоса! Только не уроните!

Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь меня слышал. Гвалт стоял такой, что стены тряслись. Ребята вопили. Наперебой просили Маршу кинуть метеорит им. Хлопали в ладоши и хохотали.

И скандировали:

— Та-ре-лоч-ник! Та-ре-лоч-ник! Та-ре-лоч-ник!

— Пожалуйста, хватит! — в панике закричал я.

— Сюда! Сюда! — орал Генри и махал Марше обеими руками.

— Нет! — взмолился я.

Марша швырнула метеорит Генри.

Я совершил отчаянный прыжок, пытаясь его перехватить.

Не поймал.

Генри — тоже. Метеорит пролетел мимо его рук.

И вылетел в открытое окно.

Ребята совершенно взбесились — они орали, свистели и хлопали в ладоши.

На мгновение я оцепенел. Я уставился в окно.

А потом послышались голоса. Все те же высокие голоса, приказывающие мне:

Прыгай! Прыгай! Прыгай!

Я забрался на подоконник.

— НЕ НАДО! — услышал я вопль Марши.

Я посмотрел вниз — с высоты пятого этажа. Падение будет долгим. Слишком высоко, чтобы прыгать…

Накатило головокружение. Я зашатался, балансируя на краю подоконника. Сейчас я вывалюсь из окна.

Не могу. Не могу прыгать.

Прыгай! Прыгай! Прыгай! — требовали голоса.

— Тарелочник решил, что умеет летать! — заорал Генри.

— Остановите его! — закричала Мадди. — Кто-нибудь, остановите его!

Прыгай! Прыгай! Прыгай! — приказывали голоса. — Прыгай! Прыгай! ПРЫГАЙ! — вопили они у меня в голове.

— Да! — крикнул я. — ДА! Я БУДУ ПОДЧИНЯТЬСЯ!

23

— Не-е-е-е-ет! — услышал я чей-то вопль. И лишь потом понял, что кричу я сам. — НЕТ! Я НЕ ПРЫГНУ! — Я попятился. — Я не прыгну!

Я соскочил с подоконника. Я отчаянно затряс головой, словно пытаясь вытряхнуть из нее голоса. Избавиться от их власти.

С колотящимся сердцем я отвернулся от окна. И увидел настоящее море вытаращенных глаз. По классу прокатилось приглушенное перешептывание.

Расталкивая ребят со своего пути, я вырвался из кабинета естествознания. Вниз по лестнице; топот кроссовок эхом отдавался в пролетах. В следующий миг я вылетел через парадную дверь школы.

Где же он? — спрашивал я себя, лихорадочно обшаривая глазами площадку перед школой.

Он свалился с пятого этажа. Не разбился ли он? Не рассыпался ли в мелкое крошево?

— Да! — вскричал, увидев метеорит. Он валялся в высокой траве.

Я нагнулся за ним. Поднес к лицу, чтобы рассмотреть получше. Метеорит остался цел и невредим.

Я бережно держал его обеими руками. Гул голосов заставил меня поднять глаза и посмотреть на пятый этаж. Ребята высовывались из окон кабинета естествознания и галдели.

— Та-ре-лоч-ник! Та-ре-лоч-ник! Та-ре-лоч-ник! — неслось над школьной площадкой.

Мистер Лисс тоже выглядывал из окна. Он смотрел на меня и раздраженно качал головой.

Что-то сломалось у меня внутри. Я больше не мог этого выносить.

Возможно, причиной тому стал взгляд мистера Лисса, настороженность в его глазах, когда он смотрел на меня.

Теперь и он считает меня сумасшедшим. Теперь он ни за что мне не поверит.

— Не-е-е-е-т! — вырвался у меня страдальческий вопль.

Крепко держа в руках метеорит, я бросился прочь. Я стрелой пересек дорогу и продолжал бежать.

Ребята кричали мне вслед. Я оглянулся назад и увидел, что мистер Лисс отчаянно машет мне обеими руками, требуя, чтобы я вернулся в школу.

Но я не мог вернуться. Я должен был избавиться от их издевательских выкриков и жестоких насмешек.

Я бежал всю дорогу до дома. Бежал, и зелень лужаек с блестящим на солнце серым асфальтом сливалась в одно сплошное марево.

Я ворвался в дом через переднюю дверь. Сейчас, в середине буднего дня, дома никого не было. Тяжело дыша, поднялся я в свою комнату.

Я положил метеорит обратно на комод. А потом бросился на кровать. Зарылся горячим, залитым потом лицом в подушку. И отчаянно пытался взять себя в руки, успокоиться, отдышаться.

Но голоса вернулись. Голоса звали меня.

Ты будешь подчиняться.

Ты будешь готов.

Мы скоро прибудем.

Ты поможешь нам победить.

— Да! — крикнул я, с трудом поднимаясь на ноги. — Да, я уже готов! Да, я буду вам помогать!

24

Я стоял навытяжку посреди комнаты и смотрел на метеорит. Смотрел, пока он не превратился в размытое пятно на комоде.

— Я готов! — выкрикнул я. Мой голос эхом отозвался в пустом доме. — Я буду подчиняться!

Голоса взволнованно тараторили. Я мог точно сказать, что они скоро прибудут. Они могли высадиться на Землю в любой момент.

А что потом?

Что они намерены делать?

Они говорили, что им нужно пустить корни. Они говорили о победе. Неужели это значит, что они хотят развязать войну?