Вторжение. Том 1

— Надеюсь, ты не в обиде на нас за столь пристальное внимание? — с улыбкой спросил Джиро. Но я понимал, что под этим добродушным выражением скрывается напряжение и личный интерес.

— Нет, — покачал головой и слегка поклонился ему. — Я прекрасно понимаю, зачем всё это, Ито-сама. Ведь теперь я ваш подданный со своей землёй и…

— Не говори глупостей, мальчишка! — чуть ли не воскликнул Акайо, чего от него я не ожидал. Однако сегодня он мог позволить вести себя так, как захочет. Тем более наедине с нами. — Ты часть нашей семьи. И если захочешь, то я готов называть тебя своим сыном!

О как. Интересный подход.

— Я так понимаю, речь идёт о вашем предложении? — покосился сперва на него, потом на старика.

— Ты давно член нашей семьи, Тсукико, — продолжил Акайо. — Хочешь того или нет, — после чего взглянул на отца и с усмешкой продолжил: — Но да, предложение ещё в силе. Выбор только за тобой.

При этих словах Ай смущённо опустила взгляд, залившись румянцем. А вот бойкая Теруко, наоборот, гордо вскинула подбородок и с вызовом посмотрела на меня.

Ух ты ж, и что мне теперь делать? Как-то разговор перетёк не в то русло.

— Однако никто торопить тебя не собирается, — решил разрядить обстановку Джиро и поднял руку. — Нам и без того есть, что обсудить. Работы достаточно. Ватанабэ оставили слишком глубокую рану на наших землях, придётся зарыться в закрома и достать все запасы, чтобы помочь ванам.

— Я тоже могу, — вклинился я в разговор, но Джиро чуть нахмурил брови, и пришлось сразу закрыть рот.

— Мы знаем, что ты можешь, — кивнул он. — Поэтому подготовим для тебя нечто особенное. Такими талантами, — указал взглядом на меч, стоящий в углу, рядом со мной, — нельзя разбрасываться просто так. Ты ведь слышал, что сказал Изао перед смертью?

— Вы говорите о монстрах, что они создавали вместе с Ямадзаки? Остроги в Пустынных землях?

— Именно, — произнёс тот. — Уверен, после смерти отца, Акихико не станет сидеть сложа руки. Мы знатно подпортили им жизнь, собственно, как и они нам. Но нельзя допустить, чтобы они запустили к нам этих тварей, как сделал Ямадзаки.

— Хотите, чтобы я пробрался к ним и нашёл монстров?

— Вряд ли это получится так же просто, как с переходом через Катаме, — усмехнулся старик. — Кстати, мне доложили, что местные ваны в паре деревень от моста будут лишь рады примкнуть к нам. Ты произвёл на них впечатление, и теперь они терпеть не могут главу своего клана.

— Лишь бы это не переросло в карательные зачистки, — скривился я.

— Не думаю, что до этого дойдёт. Крестьяне хоть и простые ваны, но не настолько глупы, чтобы идти против Ямадзаки в открытую. Они пока что молчат, но в любой момент готовы встать на нашу сторону. Осталось лишь выгадать этот самый момент.

— Я вас понял, Ито-сама, — снова поклонился старику. — Но что тогда от меня требуется?

— Ты ведь победил в очередном Поединке Чести, — заговорил Акайо. — Теперь дом Усао принадлежит тебе. Необходимо наведаться туда.

Чёрт, так и знал, что всё придёт к этому.

— И ещё, Тсукико, — на лице усатого вана появилась добрая улыбка. — Ты должен вернуться живым и невредимым. У меня к тебе личная просьба.

— Какая? — я напрягся. Неужто снова заговорит о женитьбе?

— Когда родится Кэтсу, я хочу, чтобы ты стал его наставником.

* * *

Кэтсу, они уже и имя выбрал для сына. Оно означает победу, видимо, Акайо был настолько рад малышу, что посчитал это настоящей победой. Впрочем, кто я такой, чтобы говорить об этом.

А вот предложение Джиро отправиться к Ватанабэ, чтобы уничтожить монстров, выглядело интересным. Наверное, Кабэ был прав, мне не хватает хорошей встряски, чтобы прийти в себя. Вот только как туда попасть? Я же не могу просто так прийти на их земли и сказать, что явился в свой новый дом. К тому же, мне он и не нужен был. Сколько у меня уже поместий? Три. Если считать родное.

Я сидел на порожках заднего двора и жевал травинку, глядя на цветущую глицинию. Мы просидели за столом весёлой компанией до самого вечера. После чего разбрелись кто куда. Конечно, стоило обговорить с главами мою предстоящую работу по геноциду монстров в Пустынных землях, но Джиро ушёл отдыхать. Всё же старику становилось хуже, это было видно по его лицу. И после смерти дочери он сильно сдал, морщины будто врезались в его кожу, углубились настолько, насколько возможно. Глаза смеялись, но я часто замечал, как в них появлялась тоска, а взгляд бегал по сидящим, словно старался увидеть хохочущую Эми. Но, увы, это уже невозможно.

— Тсукико! — радостный голос слева заставил меня вздрогнуть от неожиданности. Обернувшись, увидел рядом сандаль. — Наконец-то ты одумался и вернулся в отчий дом.

— Он не отчий, а приёмный, если забыл, — напомнил я с лёгкой усмешкой и вновь посмотрел на прекрасное дерево.

— Да брось, — не унимался жизнерадостный кусок деревяшки. — Я ведь всё слышал, даже Акайо готов признать тебя родным.

— Ага, если я женюсь на Ай или Теруко.

— Не привередничай. Он сказал, что признает и без этого.

— Акайо просто рад, что у него будет сын. Вот и разоткровенничался.