Вторжение. Том 2

— Нет, — отмахнулся я, с трудом переводя дыхание. — Вроде нет, хотя… — сморщился от боли в плече.

Рана, нанесённая Изао успела затянуться. Не знаю, как это происходит, но остался лишь неглубокий порез. Но стоило подумать о том, что я добрался до своих и можно передохнуть, как тянущая боль пронеслась по руке, постепенно перекатываясь к рёбрам. И без того тяжёлое дыхание участилось. Воздуха катастрофически не хватало, в глазах потемнело, и перед взором поплыли красные круги. Я не удержался и рухнул на колени, опёршись о землю кулаками.

— Ито…

— Тсукико…

Голоса смешались в буйную какофонию. Хотел подняться, но понял, что у меня не хватит сил. К мозгу медленно подступала острая боль, словно тысячи мелких осколков стекла блуждали вверх по венам.

«Яд…»

Последнее, что я услышал — голос Канон, но такой же тихий и громкий одновременно, как и десятки других.

* * *

Я лежал на мягкой траве, а тёплый воздух обдувал лицо. Боль исчезла, словно её и не было. По крайней мере мне хотелось в это верить. А вот открывать глаза и понять, где я нахожусь, совершенно не желал.

Справа послышались шорох листьев и хруст маленьких веток. Кто-то медленно ко мне приближался. Пожалуй, стоило поздороваться с незнакомцем, но лишь распахнул веки, как… ничего не увидел.

— Что за…

Протёр глаза, но ничего не изменилось. Вокруг всё та же непроницаемая тьма.

— Тсукико? — нежный женский голос заставил вздрогнуть и присесть. — Не бойся, здесь тебе ничто не угрожает.

— Где я? Что происходит?

— Успокойся, — мягко ответила незнакомка. — Тебя отравили, и твоя душа сейчас не в теле.

— И вы просите меня оставаться спокойным? — усмехнулся в ответ.

Почему-то её голос именно так на меня и действовал. Но что-то подсказывало, что к ней необходимо обращаться уважительно.

— Покажитесь.

— Прости, Тсукико, — казалось, что она и правда сочувствует. — Но сейчас не получится. Нас могут увидеть вместе.

— И кто же?

— Верховный. Он следит за всеми и хочет найти нас с отцом.

Вас с отцом? Это звучит слишком странно. И, кажется, я знаю, кто со мной говорит.

— Мама? — тихо спросил я.

Но в ответ лишь тишина.

— Это, правда, ты?

Снова молчание. Я озирался по сторонам, хотя понимал, что это бесполезно. Никого и ничего не видно. Словно мне вырезали глаза и бросили посреди леса. Я уже подумал, что она ушла, как она заговорила совсем близко:

— Скоро мы встретимся, Тсукико, — я почувствовал, что её голос дрожит от слёз. — Прости нас… другого выхода не было.

Тёплая ладонь прикоснулась к щеке. Я снова прикрыл глаза от удовольствия. Для меня это было новое чувство, ведь всю свою жизнь никогда не видел материнской любви. Да, были Шинджу и Ясу, любившие меня, как родного. Но всё это не то. Когда вас обнимает родная мать, вы чувствуете это где-то в глубине души. Радуетесь на подсознательном уровне.

Именно это я и ощутил. Поэтому в сердце сразу же хлынул холод, когда она отстранилась.

— Прости нас, — повторила мама. — И жди.

Я хотел спросить, чего именно, но не смог, так как в грудь что-то ударило, а в следующее мгновение лёгкие сковала жуткая боль, словно в них залили кислоту. И тогда я закричал.

* * *

Крик, всё ещё доносившийся из моей груди, рвался наружу и мог оглушить даже хозяина. Боль жгла изнутри, когда я смог распахнуть глаза. В них тут же ударил яркий свет. Я взметнулся вверх, словно опавший лист на ветру, и лишь через мгновение понял, что кричу не только я.

— Аки?

Зрение вернулось, вместе с жутким страхом. Ведь в руках я держал дочь Изуди. Девочка хрипло кричала и била по моим ладоням, сцепившимся на её хрупкой шее. Мы оказались над землёй. Я снова стоял в воздухе, словно на невидимой платформе. А вот Аки так не могла.

Отпустил шею и перехватил за талию. В глазах девочки всё ещё стоял ужас. Она пыталась вырваться и… наверное, упасть. Думаю, в тот момент это её мало волновало, ведь только что она чуть не лишилась жизни от рук того, кому хотела помочь.

Медленно опустился на землю и отпустил Аки. Та тут же умчалась прочь, подальше от всех нас. А вслед ей устремились три ошеломлённых взгляда.

— Аки?! — воскликнула Асэми, хотела броситься за ней, но остановилась через шаг и удивлённо посмотрела на меня. — Что произошло?

Мы расположились на обочине дороги, покрытой зелёной травой. Рядом с кицуне стоял тот самый ван, воин Ито, чьё имя я никак не мог запомнить. Или он мне не говорил?

— Не знаю, — покачал головой и шагнул навстречу, но внезапно Асэми отступила от меня, и тут же устыдилась своего поступка. — Лучше ты мне скажи, что было, пока я не пришёл в себя.

Не сразу, но всё же заметил, что меня раздели до пояса, чтобы обработать рану. Боль в плече практически исчезла. Остался лишь один небольшой шрам.

— Ты упал посреди дороги, — ответила Асэми. — Мы испугались, ведь не понимали, что происходит. И тогда Аки почувствовала, что в твоём теле яд.

— Изао, — пробормотал я, вспоминая второй Поединок Чести.

Тогда Усао рассказал, что они с главой Ватанабэ любили такие штуки. Один бьёт, второй добивает. Но, видимо, после смерти, Изао стал намного сильнее и уже сам мог добивать ядом жертвы.