Вторжение в Персей (Сборник)

- Нет, в том будущем, которое будет.

- В сад человек может превратиться только в сказке. А вокруг нас не сказка. Надеюсь, что ты не сказал социологу, что по ночам ты превращаешься в сад?

- Сказал.

- Зачем?

- Социолог хотел знать, что я чувствую, когда пишу свои картины. Он хотел знать все досконально, что я чувствую, что переживаю, о чем думаю. Социологу очень хотелось попасть в мою душу. И я его туда пустил.

Нина рассмеялась:

- Социолога пускаешь, а жену нет. Уже год, как мы вместе, а я ничего не знаю о твоем прошлом.

- Мое прошлое - это будущее. Я живу не с начала, а с конца. Я ведь не скрывал от тебя этого. В паспорте стоит дата, которая всех смущает.

- Ошибка паспортного отдела?

- Нет. Всего маленькая неточность. Они поставили двухтысячный год, а до двухтысячного года еще два с половиной десятилетия. Я поспешил, Нина, и пришел в мир, не дождавшись той даты, которую мне определил случай. Дело в том, что в мире, из которого я пришел, случай изгнан. Там люди не рождаются случайно.

2

Нина познакомилась с Сидом в саду. Она сидела на скамье и, отложив книгу, прислушивалась к шуму ветвей. Дул ветер. И сад шумел над головой Нины. Вдруг наступила тишина. Это было более чем странно, это было необъяснимо. Ветер дул с прежней силой. Но ветви уже не качались и не шумели. Сад застыл, как отражение в пруду.

Нина услышала шаги. Перед ней остановился юноша. Он держал в руке ветку черемухи полную цветов.

- Здесь нельзя ломать ветви, - сказала Нина строго. - Кто вы такой?

- Кто я сейчас? - спросил юноша. - Или кем я был пять минут назад?

- Неужели за пять минут вы успели измениться?

- Да. Успел. Я очень торопился. Мне хотелось познакомиться с вами. Я очень часто вас вижу здесь с книгой.

- Но почему же я вас ни разу не видела?

- Вы, конечно, видели меня, но не догадались, что это я. Я был не похож на себя.

- Как же вы выглядели?

- Лучше поговорим о чем-нибудь другом. Вы все равно не поверите мне, если я скажу как я выглядел.

- Почему не поверю? У вас такое правдивое лицо. Вы не похожи на обманщика. Как же вы выглядели?

- Об этом потом, - сказал юноша с досадой. - Важно не то, как я выглядел полчаса назад. Важно, как я выгляжу сейчас.

- Сейчас вы выглядите, как человек, только что сдавший трудный экзамен.

- Вы угадали. Я действительно только что сдал экзамен. Я снова превратился в человека.

- А кем вы были?

- Я был садом, - ответил он тихо.

- Кем?

- Садом.

- Садом? Я не совсем понимаю. Сад не может превратиться в человека.

- Может. Но я не всегда был садом, а только иногда, когда мне очень этого хотелось.

- Вас превращал в сад злой волшебник?

- Нет. Не злой. Скорее, добрый. Но это тайна. И я не имею права ее разглашать. Я дал подписку.

- Кому?

- Директору волшебно-сказочного института.

- А где этот институт?

- Его еще нет. Но он будет. Я тоже только должен быть, но я поторопился и оказался здесь. Я не мог позволить случаю разъединить нас. Я пришел сюда из еще не наступившего столетия. Чтобы ежедневно видеть вас, я превратился в сад. Я стоял здесь в дождь, в бурю, в жару, ожидая вас.

- Может, вы чудак или оригинал? Вы говорите о том, что невозможно.

- Для вас невозможно. Для меня возможно. В волшебно-сказочном институте, о котором я вам говорил, нашли способ превращать людей в явления природы, как в древних мифах. К тому же я художник. Мне это помогает в моей работе. Я редко изображаю людей. Я пишу пейзажи. В Русском музее скоро откроется выставка моих картин и эстампов. Я пришлю вам билет на вернисаж.

3

Он прислал ей пригласительный билет. Это было целое послание, напечатанное красным и черным шрифтом:

«Ленинградское отделение Союза художников РСФСР и Государственный Русский музей приглашают вас на открытие выставки произведений Сида Николаевича Облакова».

У него, оказывается, есть имя, отчество и фамилия. Он Облаков. Как это ему подходит! Кроме того, он член Союза художников РСФСР. Впрочем, что здесь удивительного? Как будто обычный человек может превращаться в сад, а член Союза художников РСФСР не может?

Нина с изумлением рассматривает билет. Живопись, рисунок, акварель, книжная графика, эстамп. Он, оказывается, иллюстрирует книги детских писателей? В издательстве, наверное, никто не знает, что он может превращаться в сад? Если бы там об этом знали, едва ли бы ему доверили детскую книгу.

Нина берет билет и идет в музей. В музее многолюдно. Открывает выставку маститый, седой искусствовед. Он говорит, отчетливо и веско произнося слова:

- Сид Николаевич Облаков, несмотря на свою молодость, уже успел сказать новое слово в искусстве. Его акварели полны обаяния, словно бумага впитала в себя синь неба, блеск облака, свежесть утренней росы…

Облаков стоит рядом с искусствоведом. Вот сейчас можно поверить, что он из другого времени. Он стоит, готовый исчезнуть, и косится на статую, за спину которой, видно, хочет спрятаться от щедрых похвал.