ВЦ 3 (СИ)

— Знаете, Иван Александрович, сейчас в Ташкент должна прилететь команда «Динамо» по футболу, там есть те самые люди, что в 1945 году ездили в Англию играть в футбол. Заслуженные мастера спорта, орденоносцы. И они вам подтвердят, кто я. А я чемпион СССР по канадскому хоккею или по хоккею с шайбой, а ни какой не канадский шпион. А ещё я тренер Секции «Динамо» по футболу. Молодёжной команды. Как восемнадцать лет исполнится, пойду служить в МВД. Ну, если вы сейчас дров не наломаете. И последнее, я летел отсюда не с командой, чтобы успеть на матч «Зенит» — «Торпедо» (Горький), куда меня пригласил бывший заместитель министра МВД — генерал полковник Аполлонов Аркадий Николаевич. Это тоже могут подтвердить люди, что прилетят сейчас из Ашхабада, где я вчера, играя за основной состав «Динамо» забил четыре мяча, — такая длинная речь. Фомин просто еле последние слова проговорил, — зрение совсем расфокусировалось. — Мне плохо, товарищ майор, вызовите врача. В больницу мне надо, и я не сбегу.

— Твою… — следователь выскочил в коридор, — Врача. Скорую вызовите.

Дальнейшее Вовка помнил урывками. Несли на носилках, грузили в машину, машина не доехала до больницы, заглохла (не везёт Вовке с транспортом в последнее время), и его пересадили в такси. Потом дали пару каких-то таблеток, перевязали голову и все ушли. Только рядом на табуретке через минут десять обнаружился сержант милицейский со зверским видом на Фомина посматривающий. Накрутили, наверное, милиционерам хвоста за побег извращенца фиксатого.

Вовка полежал, и вырубило его, очевидно среди выпитых таблеток и димедрол какой был, или ещё сейчас не придумали его. Ну, другое снотворное. Вырубило.

Проснулся внезапно. Рядом на табуретке, уронив фуражку на пол, спал сержант. Очень хотелось в туалет. Не решился один идти, ещё проснётся не вовремя милиционер и пальнёт в спину.

— Товарищ сержант, — потрогал спящего караульного за ногу.

— А чего? Фомин? — подорвался тот и, на самом деле, за кобуру схватился.

— Товарищ сержант, мне бы в туалет, не проводите, — озвучил просьбу.

— В туалет? — тупой, что ли, всё по два раза повторяет.

— В туалет, проводите меня. Где здесь?

— Пойдём. И у меня придавило, — вдруг стал человеком. Может и был, просто спросонья перенервничал. Ещё бы, не каждый день, поди-ка, опасные преступники из-под стражи сбегают.

Пожурчали вместе. Вовка отметил, что боле-менее себя чувствует, голова не болит, вот только живот подвело. Голод не тётка пожаловал. Не зря утром до последней крошки и ложки завтрак съел.

— Эх, сейчас бы хлебушка, — вслух помечтал.

— Так у тебя на тумбочке обед стоит. Остыл, конечно, но хлеб-то там есть, — обрадовал Фомина сержант.

— Ну, вот, а жизнь-то налаживается…

Глава 12

Событие тридцать четвёртое

Честь дороже золота. Ибо не продаётся. Свобода тоже дороже золота. Ибо не покупается.

— Что у тебя там?!

— Золото, брильянты!

Цитата из фильма «Бриллиантовая рука»

— Сволочь ты, Володька!

— Я-то …

— Ты старших не перебивай. Сказал, сволочь, значит, сволочь. Да, не простая ещё сволочь, а … последняя ты сволочь. Девок моих до истерики довёл. Два министерства заставил меня на ноги поднять.

— Аркадий Николаевич …

— Я-то Аркадий, а вот ты сволочь. Да, ещё ведь мероприятие сорвал. Уважаемых людей подвёл. Ты меня уважаешь?

Сюр. Не вошла ещё фраза в анекдоты?

— Я же ничего не делал. Это, наверное, молния …

— Молния? При чём тут молния? — генерал поскрёб затылок, пытаясь ход мыслей душевно-больного понять. Да, как их понять!? Хрень несут. Как там — поток сознания. Потому их в Кащенко и отправляют.

Так всё и есть, Фомин лежал сейчас в той самой больнице. Ну, много у неё названий. Официально называется: «Психиатрическая клиническая больница № 1». Ещё называют — «Кащенко» по имени первого главврача. У товарища Высоцкого упомянута, как «Канатчикова дача». Здесь уже у доктора Вовка узнал и почему так называется больница № 1. До, этого не задумывался. Оказывается — это фамилия купца, что продал городу землю под строительство. А — «дача», так психов, чтобы не просто лежали и хлеб на удобрения переводили, привлекли с сельхоз труду. Целое сельхозпредприятие создали, благо земли той чуть не тридцать гектаров. Не справедливо же, здоровые за копейки горбатятся, а Наполеоны эти сран… лежат на кроватях и попёрдывают в потолок.