Вуди Аллен. Комик с грустной душой

Если в фильме Аллена есть хотя бы намек на шекспировское безумное лето, он исходит от Хосе Феррера. Он придал шутовскому Леопольду такую сочную напыщенность, которую можно себе только представить. Но фильм является шагом назад во всех смыслах. Если «Интерьеры» представляли собой заявление Аллена на развод с массовым зрителем, который валил толпой на «Энни Холл», а «Воспоминания о звездной пыли» были последней перепалкой на ступеньках суда, то «Сексуальная комедия в летнюю ночь» — это киноэквивалент переезда в разные квартиры. Первая из следующих друг за другом исторических драматических комедий — за ней шли «Зелиг», «Бродвей Дэнни Роуз» и «Пурпурная роза Каира», — в ней есть обмен зуботычинами и безумными шутками, с которыми он вышел из современного мира, чтобы снять визуальную палитру с саундтреком из классической музыки и эхом шекспировского «Сна в летнюю ночь», бергмановских «Улыбок летней ночи» и «Правил игры» Жана Ренуара — все эти любимые приемы Аллена в одной картине. Там нет ничего более грубого, чем взрывы хохота над этими спокойными, красиво снятыми пейзажами. Или скорее все это пытается вызвать саркастическую усмешку, в лучшем случае — сдержанный смешок, смешанный с веселостью и летающими велосипедами на фоне летних пейзажей, таких мягких и хрупких, как семена одуванчика — одно дуновение, и их нет.

Зелиг 1983

«Зелиг» вырос из идеи рассказа. Идея состояла в том, чтобы создать портрет человека, который во всем со всеми соглашается: — насчет фильмов, которые они любят, насчет книг, которые они читают. «Это желание нравиться, которое на самых базовых уровнях толкает вас к тому, чтобы сказать, что вам понравился определенный фильм или шоу, или, например, что вы читали „Моби Дика“, хотя вы не читали его, чтобы люди вокруг вас чувствовали себя спокойно, — рассказал Аллен. — Я думал, что это желание не возмущать чье-либо спокойствие, доведенное до предела, может иметь травматические последствия. Это может привести к конформистскому менталитету и, в конечном итоге, к фашизму. Именно поэтому мне хотелось использовать форму документального кино: никто не хочет видеть личную жизнь этого персонажа; люди больше заинтересованы в феномене и в том, как он соотносится с культурой. В другом случае это будет лишь патетическая история о невротике».

Говоря другими словами, у Леонарда Зелига нет личной жизни. Это сделало написание сценария довольно обременительной задачей. Изначально место действия должно было находиться в современном мире, а Зелиг должен был работать во WNET — государственной телевизионной станции в Нью-Йорке. Друг Аллена Дик Каветт тогда вел серию исторических выпусков для HBO, в которых Каветта добавили при помощи рирпроекции в архивную пленку. Процесс поразил Аллена, и ему пришла в голову идея снять пародию на документальный фильм, он так уже делал в «Хватай деньги и беги», и решил использовать закадровый рассказ, пленки, используемую в кинохрониках, фотографии, интервью. Он заказал невероятное количество архивной пленки 20-х годов, включая митинги нацистов, кадры с Бейбом Рутом в игре и единственной известной пленки с Ф. Скоттом Фитцджеральдом, большая часть этой пленки была из семейных архивов и киноархивов, таких, например, как Архив Беттмана. «Это было трудно, но фильм должен был быть снятым», — сказал Аллен.

Аллен использовал объективы, камеры и свет, звуковое оборудование 1920-х, они снимали на студиях по всему Нью-Йорку. «Из всех фильмов, которые мы делали, атмосфера в этом фильме была максимально расслабленной», — сказала Миа Фэрроу, играющая психоаналитика Юдору Флетчер, которая в конце концов влюбляется в Зелига во время ее «Сеансов в белой комнате», снятых в том же доме, который использовали в «Сексуальной комедии в летнюю ночь». Остальная часть актерской команды в основном состояла из непрофессиональных актеров — членов семей, друзей, членов съемочной группы, — чтобы подчеркнуть запинающийся натурализм реальных интервьюеров примерно 1920-х годов. Аллен также написал Грете Гарбо, она не ответила, но Мэй Квестел, оригинальный голос Бетти Буп, согласилась озвучить голос Хелен Кейн, поющей «Дни хамелеона». Сол Беллоу был приглашен, чтобы дать философскую интерпретацию существования Зелига, он это сделал только после корректирования грамматики Аллена: «Ничего, если я здесь изменю? Потому что это грамматически неверно».