Вулканы небес

Нам противостоит система антикварных мыслей, озабоченных большей частью немыслимым. Она поддерживается приборами, которым верят, когда они показывают то, что должны показывать. Ядро системы — падение поднимающейся Луны. Ее простейшая задача — сказочная теорема, пригодная для великовозрастных детей, но слишком причудливая для взрослых реалистов. Ее престиж покоится на ее предсказаниях. Мы заметили, что одно из них промахнулось на три четверти мили.

Ньютонизм уже не достаточен. Он слишком многого не может объяснить.

И пришел Эйнштейн.

Если и эйнштейнизм тоже окажется неудовлетворительным, остается место для наших представлений.

Сообщения о затмениях, при которых звезды не смещались согласно теории Эйнштейна, см. указатель «Nature» (вып. 104 и 105). Смещение линий спектра — см. отчеты астрономов, которые с ним не согласны. Сдвиг перигелия орбиты Меркурия Эйнштейн вычислял, не зная, к чему относятся его вычисления. Никому не известно, каков ее эксцентриситет. См. отчеты о прохождении Меркурия. Ни ньютонианцы, ни эйнштейнианцы не дали верных предсказаний. См. лондонскую «Times» (17 и 25 апреля 1923 года). Здесь сэр Дж. Лармор показывает, что если эйнштейновские предсказания световых явлений при затмениях были достоверны, они опровергают его теорию — что, хотя профессор Эйнштейн был бы великим математиком, будь в нашем существовании возможно, чтобы нечто было чем-то, но относительность настолько против него, что он лишь относительно великий математик и делает в своих расчетах грубые ошибки, ошибочно удваивая некоторые эффекты.

Возможно, все религии, а также все философские и научные системы, подсознательно стремятся к поражению. Если бы они преднамеренно стремились проиграть, они добились бы успеха. Они искали «Абсолют», который мог бы объяснить феноменальное, то есть Абсолют, с которым все связано. Предположим, такого находят и называют его Иеговой, или Гравитацией, или Сохранением Энергии. Профессор Эйнштейн принял абсолютную скорость света за основу для относительности.

Мы не можем развести идею взаимодействия с идеей зависимости, и зависимость чего-либо от Абсолюта означает зависимость Абсолюта от чего-то. Таким образом идея предполагаемого Абсолюта опровергается псевдоидеей Зависимого Абсолюта. Доктрина профессора Эйнштейна основана не на абсолютном открытии, а на вопросах:

Как проще интерпретировать эксперимент Майкельсона — Морли?

Что он не показал движения Земли по орбите, потому что скорость света абсолютна?

Или что он не показал движения Земли по орбите, потому что эта Земля стационарна?

К несчастью для собственных представлений, я вынужден предложить третий вариант:

Кому, кроме тех, кто искал подтверждения теории, удалось показать, что свет вообще имеет скорость?

Профессор Эйнштейн — жирондист научной революции. Он восстал против классической механики: но его метод и его заблуждения так же дряхлы, как его противник Но мне представляется, что он исполняет полезную функцию. Как ни вялы его удары, но он своими конвульсиями продемонстрировал зыбкость того, что почиталось в Науке за высшее.

Мне представляется, что распад феноменов есть следствие внутреннего беспорядка в той же мере, как и результат вмешательства извне, и что тучи астрономов, переметнувшихся к Эйнштейну, который ловко обрабатывает пустоту, — это симптом общей неудовлетворенности, возможно, предшествующей революции — или, если революция начинается в обсерваториях, что сами астрономы опубликуют вскоре множество противоречащих теории наблюдений, сильно приблизив к нам и Солнце, и звезды. Я еще отмечу наблюдения астрономов, какие ни за что не опубликовал бы ни один астроном прошлого. Кажется, их публикуют неохотно и пытаются снабдить стандартными объяснениями — но все же их публикуют.

Я использую вырезку из «Los Angeles Evening Herald» (28 апреля 1930 года), присланную мне мистером Л. Э. Стейном из Лос-Анджелеса. Это описание солнечного затмения. Описывая солнечное затмение 28 апреля 1930 года, доктор X. Б. Джеффер, штатный астроном Ликской обсерватории, говорит: «Мы ожидали тени шириной полмили, а она оказалась почти пять миль в ширину». Он говорит: «Можно предположить, что ширина тени объясняется ошибкой в расчетах, так как Луна оказалась ближе к Земле, чем предсказывала теория. Но я уверен, что эта широкая тень вызвана не чем иным, как рефракцией».

Между половиной и пятью милями большая разница. Если пророки из Ликской обсерватории не учли влияния рефракции, то и прочие их, так сказать, знания могут оказаться некомпетентностью. Такая разница может означать, что Луна расположена не более чем в дне пути от этой Земли.