Вундергай-сыщик

— Так ведь и дом растащить недолго, — проворчала Балыкина, но спорить уже не стала, с интересом наблюдая за странным гостем. Привычным движением Арлекин сменил кассету на магнитофоне и включил. Вздохнул саксофон, сентиментальная мелодия поплыла по гостиной, смешиваясь с запахом духов и острых блюд. Арлекин по-восточному приложил руку к сердцу, поклонился замершим в ожидании зрителям. Плавным движением провел по мантии и тут же извлек из ее складок белую розу, она была предназначена для именинницы. Камила в восторге прикоснулась губами к нежным лепесткам и опустила стебель в хрустальный фужер с минеральной водой. Раздались одобрительные аплодисменты. Невозмутимый факир сделал еще несколько замысловатых движений и высыпал в свободную тарелку горсть изящных пластмассовых заколок, какие пользуются успехом у старшеклассниц, а перед Балыкиной на стол упала миниатюрная железная баночка вьетнамского бальзама «Золотая звезда». Хозяйка осталась довольна, потому что разыскивала этот универсальный бальзам по всем аптекам. Тамаде факир угодил тоже. Накрыл тарелку салфеткой, поворожил над ней и, резко сбросив ее, «сотворил» прекрасную сигару. Тамада растрогался. Компания не удержалась от возгласа: «О-о!» А факир продолжал выдавать сюрпризы. Нацелившись в загрустившего Назара, который размышлял о чем-то своем, он вытащил из-за ворота его рубашки детскую соску с красным колечком. Назар даже не улыбнулся, а положил подаренный сюрприз рядом со своей тарелкой. Дошла очередь и до Вундергая. По таинственной улыбке факира можно было догадаться, что для последнего зрителя приготовлен особый сюрприз.

— Хочу попросить у этого симпатичного юноши любой предмет личного пользования, всего на сто секунд, — изрек факир.

Вундергай с готовностью порылся в карманах брюк, извлек оттуда ключи, отцепил серебряный брелок с изображением автомобиля и протянул его факиру. Тот завернул брелок в бумажную салфетку, зажал в кулаке, подул на него, повернулся на каблуке на триста шестьдесят градусов, разжал кулак — ни салфетки, ни ключа как не бывало.

— Браво! — воскликнул тамада. — А где искать прикажете, маэстро?

— Там, где положено быть брелку, — ответил с поклоном факир. — Пусть прекрасный отрок заглянет в левый карман своей рубашки.

Эффект был поразительным, когда Вундергай вытащил из нагрудного кармашка серебряный брелок. Но тут же что-то упало у его ног, глухо стукнуло о паркет. Вундергай наклонился, поискал глазами и поднял блестящий предмет.

— Золотой медальон… без цепочки, — растерянно произнес он и протянул драгоценный предмет Арлекину. — Не по адресу он…

Но Арлекин с не меньшей озадаченностью отстранил руку Вундергая.

— За чудеса я плату не беру, тем более такую.

— Да, но этот медальон не мой, — сказал изумленный Вундергай.

— А чей же? — непонимающе спросил Арлекин.

— Вам лучше знать при своих фокусах…

— Алхимией не занимаюсь, — ответил удрученно Арлекин.

Балыкина медленно приподнялась.

— Ну-ка дай сюда, — сказала она и, получив медальон, прошипела: — Так и есть, — она быстро вышла из гостиной и через минуту вернулась с деревянной шкатулкой. — Вот здесь лежал он, подарок мужа, со дня свадьбы берегу… цепочку все хотел подобрать… — она пронзила Арлекина уничтожающим взглядом. — Что-то не нравится мне твой фокус.

— Извините, — неуверенно оправдывался Арлекин, — мой реквизит состоит из скромных деталей… Поверьте, я тут ни при чем…

— Выходит, он? — Балыкина показала на Вундергая.

Потрясенный Вундергай беспомощно пробормотал:

— Неправда… Я не знаю, откуда у меня в кармане этот медальон, — и с горьким упреком к Арлекину: — Ваш черный юмор очень некстати.

— В пессимистах я никогда не значился, — ответил Арлекин. — Здесь пахнет подвохом… а такое блюдо мне не по вкусу… Да вырубите магнитофон!

Тамада протянул руку, резко стукнул по клавише, музыка оборвалась, воцарилась гнетущая тишина. Все выжидающе смотрели на тамаду, что он скажет.

Суррогатов поднял брови и зарифмовал:

— О-ла-ла, о-ла-ла, начинаются дела, — и остановил на Вундергае осуждающий взгляд. — Что будем делать, приятель? — в этих словах было что-то оскорбительное, таким тоном говорят с малолетним преступником, впервые попавшимся на краже.

— Это… это недоразумение, — сказал Вундергай охрипшим от волнения голосом…

Тамада пожал плечами:

— Не знаю… не знаю…

Камила вскочила с места, схватила за руки тамаду:

— Скажи, что это ерунда… дурацкая шутка… Я не верю!.. — она с мольбой и надеждой смотрела на Суррогатова.

Тамада криво улыбнулся, отрицательно покачал головой.

— Я и сам в догадках, братцы, в этом надо разобраться, — он сделал жест фокусника-манипулятора. — А секретик в том один, знает только Арлекин…

Циркач пришёл в ярость. Схватив со стола недопитую бутылку шампанского, замахнулся на тамаду.

— Послушай, стихоплет застольный, у меня есть сокровенное желание раскроить твою заплесневелую коробку и промыть извилины твоих мозгов, чтобы людей не обижал…

Лицо Суррогатова не выразило испуга.

— Перебрал ваш дружок, — сказал он девочкам и предложил его уложить в соседней комнате на диване.