Вурдалак

– Я дарую вам жизнь, и мы с вами будем танцевать мазурку! – со смехом сказала Ирина.

– Пусть вас пригласит Лещинский, я не умею танцевать!

– Вы будете танцевать в наказание за ваше поведение!

Ирина, сделав два шага к центру зала, где уже танцевали мазурку, обернулась:

– Вы кавалер или прыщавый гимназист?

Владимир умел и любил танцевать. Уже после нескольких па Ирина заметила:

– А вы недурно танцуете!

– А у вас хорошо получается командовать! – отозвался Владимир.

После нескольких танцев Ирина наконец-то решила отдохнуть.

– Вы знаете, что художник Иван Половица, которого вы называете Иеронимом Велиалом, исчез? – прямо спросил Владимир.

– И что с того? – равнодушно отреагировала Ирина.

– Вы сказали, что его сердце принадлежит вам!

– Сердце, а не тело.

– И вам безразлично, что с ним?

– Абсолютно.

– Верно, ведь на самом деле его сердце принадлежит вашей сестре Аделии, а не вам. Вы лишь воспользовались вашей схожестью!

– Почему это вас так волнует? – иронично поинтересовалась Ирина. – Художник безумен, мало ли что могло прийти ему в голову!

– Где ваша сестра? Почему ее нигде не видно?

– Вам больше нравится Аделия?

– Дело в том, что она меня заинтриговала. Слышал, что ваша сестра серьезно больна.

– Для приезжего вы слишком много знаете!

– А вам многое известно обо мне.

– Дочери председателя попечительского совета нетрудно было кое-что о вас разузнать. Не волнуйтесь, я обратилась не к отцу, а к одному из его помощников. Разве он мог мне отказать?

– Чем же вас я так заинтересовал? Ведь мы с вами лишь раз виделись. В первый раз я встретил вашу сестру, поэтому вы не сразу меня «вспомнили».

– Аделия рассказала мне о вашей чудной встрече, и грешно было бы не воспользоваться нашей схожестью и вашей доверчивостью.

– И все же, чем больна ваша сестра?

– Вам она интересна, а вы ей – нет!

Ирина не отпускала Владимира, и его удивлял ее интерес к его особе. И хотя он помнил о предостережении адвоката, его самолюбие тешило то, что многие мужчины смотрят на него завистливо и враждебно.

По окончании бала Ирина предложила Владимиру:

– Я могу вас довезти до дома в своей карете. У вас же нет своего экипажа?

– Благодарю вас, но после поездки с вами мне пришлось долго идти пешком! – напомнил ей Владимир.

– Если вы будете продолжать интересоваться моей сестрой, а не мной, то в следующий раз я завезу вас еще дальше!

Владимир не успел ответить, как к ним подошел сам улыбающийся Верещагин:

– Моя дочь хлопотала за вас, и, не скрою, это сыграло свою роль. Не могу понять, чем вы ее покорили? Я был удивлен, узнав, что вы знакомы.

Владимир, ошеломленный вниманием столь важной особы и тем, что Ирина просила за него, молчал, не зная, что на это сказать.

Верещагин покровительственно похлопал его по плечу:

– Не робейте, молодой человек. Думаю, вас ждет большое будущее, если вы не наделаете глупостей. Вопрос о введении в штат больницы еще одной должности хирурга уже решен, и в ближайшее время вы сможете приступить к новой работе. – Он повернулся к дочери: – Дорогая, мне нужно с тобой поговорить.

Верещагин с Ириной отошли в другой конец зала.

Владимир несколько минут не мог прийти в себя. Совсем недавно он был на грани отчаяния, а теперь, словно из рога изобилия, на него сыплются всевозможные блага! И это было бы замечательно, если бы не смерть Кати.

У Владимира испортилось настроение. «Девушка мертва, и в этом я виноват, пусть косвенно! Она лежит в сырой земле, а я развлекаюсь!» Не раздумывая, Владимир пошел к выходу. Получив свои вещи, он вышел на улицу. Кроме частных экипажей у входа стояли наемные. Извозчики съехались сюда со всего города, рассчитывая на щедрые чаевые. Однако Владимир решил прогуляться и направился к Валам.

26

В вечернее время, после окончания представления в летнем театре, пустеет терраса находящегося рядом ресторана, и по мере того, как все окутывает темнота, на Валах начинает главенствовать тишина. Редкие фонари в скверах не борются с мраком ночи, а лишь служат ориентирами для одиноких, не иначе как чудаковатых путников, оказавшихся здесь.

Тишина подействовала на Владимира успокаивающе, и он снова стал размышлять о таинственном убийце. Он не сомневался в том, что смерть Кати – дело рук того самого преступника, на счету которого обескровленные жертвы, с этим согласился и Катасонов. Очень плохо, что этим делом занимается новый следователь, ему потребуется время, чтобы войти в курс дела. Адвокат Семыкин уверен, что у Катасонова есть доказательства причастности к этим убийствам безумного художника, которого ищут по всему городу. Но из того, что Владимир узнал от адвоката о художнике, у него сложилось другое мнение. Любовь к Аделии, дочери магната, их неудачное бегство и жестокая расплата. Верещагин производит приятное впечатление, неужели он причастен к расправе над бедным художником?