Введение в феноменологию Эдмунда Гуссерля

В такой формулировке это положение кажется правильным. По сути дела оно недалеко отстоит от точки зрения Декарта в «Медитациях», правда, с тем существенным различием, что у Гуссерля анализ различных структур сознания проведен существенно дальше и тем самым это положение приобретает такое обоснование, которого не было у Декарта. Действительно, существует различие в структуре и — если Вы позволите мне так выразиться — различие в эффективности (Leistungsfahigkeit) между внешним восприятием, с одной стороны, и имманентным восприятием, с другой. С этим, таким образом, можно согласиться. Но здесь есть еще два пункта, на которые следует указать. Во-первых, с необходимостью существования воспринятого переживания можно согласиться, если {уже} знаешь, что существует имманентное восприятие. Если оно существует, и если в нем имманентно воспринимается другое переживание, тогда, несомненно, существует и воспринятое переживание. Да, но откуда я знаю, что мое имманентное восприятие существует? Ранее¹⁵⁴ я уже затронул этот вопрос. Здесь я, как будто бы, должен иметь некое новое, разворачивающееся, так сказать, одной ступенью выше восприятие, из чего затем возникает бесконечный регресс, если не признавать существования проживания, чего, однако, сам Гуссерль не делает.

Все это, быть может, трудные, но, во всяком случае, очевидные тезисы о познании, которые вполне можно принять. В том, существует ли мир, можно сомневаться. В том, существуют ли переживаемые и воспринимаемые мною именно сейчас переживания, сомневаться нельзя — такое сомнение было бы абсурдным. Но это еще не имеет ничего общего с идеализмом — это теоретико-познавательный вопрос. Возможно, дело действительно обстоит так, что мы, познавая мир, не можем быть уверены в том, что он все-таки таков {каким познается} и что он существует — познание всегда остается всего лишь приблизительным. Ведь в один прекрасный день могло бы случиться так, что оно стало бы другим.

Второй пункт заключается в том, что утверждение Гуссерля о необходимости существования чистого сознания и случайности реальных физических вещей (мира) хотя и вытекает с несомненностью из реконструированного здесь анализа когнитивных переживаний, однако в последней редакции сформулировано так, что не показана относительность этого бытийного различия к этим переживаниям. И тогда оно приобретает характер различия, которое коренится, с одной стороны, в сущности реального как такового, а, с другой стороны, в сущности чистого сознания. Тем самым, однако, это утверждение становится сомнительным и требует другого, не теоретико-познавательного обоснования. К этому пункту я вернусь на следующей лекции.

Десятая лекция. <Трансцендентальный идеализм (III) >

17 ноября 1967

Во время этой последней лекции, которым я еще располагаю, мне бы хотелось закончить описание так называемого идеализма Гуссерля, нашедшего себе выражение в первом томе «Идей», а затем присовокупить к этому еще кое-какие комментарии, чтобы тем самым как-то придать завершенность целому.

Но сначала — кое-что в скобках. Как Вы знаете, у меня есть определенные сомнения в том, насколько состоятелен весь так называемый идеализм Гуссерля, и был ли он им обоснован хотя бы одним удовлетворительным способом. Между тем, этот идеализм представляет собой центральный и наиболее важный вопрос из числа обсуждаемых в первом томе «Идей». Именно поэтому я бы хотел подчеркнуть, что многим обязан этой книге; благодаря ей я многому научился. Во-первых, первый том «Идей» — это, быть может, лучше всего написанная книга Гуссерля. И, во-вторых, его значение заключается не столько в разработке идеализма, во всей этой проблематике феноменологической редукции и т.д., но как раз совсем в другом. Дело в том, что в этом труде содержится, насколько мне известно, первое по-настоящему систематическое проведение анализа сознания в его различных разновидностях, различных комбинациях и с различных точек зрения. Здесь есть очень богатый и плодотворный материал, очень богатое собрание результатов положительной работы со структурами сознания. И я думаю, что содержание первого тома «Идей» выражает существенный прогресс в философии XX столетия. Хотя относительно некоторых аналитических исследований возможны сомнения, и хотя позднее Гуссерль в отдельных исследованиях пошел безусловно дальше, как в этом можно убедиться на основании его манускриптов и трудов, опубликованных позднее, тем не менее, эта книга — большое научное достижение, и это еще долго будет заставлять нас возвращаться к ней. Не столько сравнительно многочисленные размышления о феноменологическом методе, сколько обильные, конкретно проведенные аналитические исследования показали нам ad oculos, как можно заниматься феноменологическим анализом.