Введение в философию

Занявшись в 70-е годы проблемами естествознания, Энгельс искал ответа на вопрос: действуют ли и в природе те же общие диалектические закономерности, которые Маркс и он находили в истории общества. На этот вопрос пробовал ответить и Гегель в своей философии природы. Но как раз эта часть его философской системы оказалась наиболее дискредитированной, поскольку вступила в конфликт с бурным развитием естественных наук в XIX веке. Этот конфликт стал одной из основных причин антигегелевского поворота, представленного в неокантианстве, позитивизме, «вульгарном» материализме и других течениях того времени. При этом всеобщее разочарование коснулось не только гегелевской, но и всей прежней философии, пытавшейся чисто спекулятивным рассуждением решать конкретные проблемы, которые теперь гораздо лучше решались конкретными науками.

Энгельс выразил это общее настроение и свои соображения на этот счет сначала в «Анти-Дюринге», а затем в небольшой обобщающей работе под характерным названием «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии» (опубликованной по частям в 1886-м и отдельной брошюрой в 1888 году).

Согласно Энгельсу, основной порок всей прежней философии заключается в попытках решить неразрешимую задачу — построить завершенную систему абсолютных истин в условиях, когда развитие человеческих знаний не только не завершилось, но и не собирается завершаться. «У всех философов, — пишет он, — преходящей оказывается как раз „система“, и именно потому, что системы возникают из непреходящей потребности человеческого духа: потребности преодолеть все противоречия» [1]. Но требовать от философии разрешения всех противоречий — значит требовать, чтобы один философ сделал такое дело, которое под силу только всему человечеству в его поступательном развитии. «Раз мы поняли это, — а этим мы больше, чем кому-нибудь, обязаны Гегелю, — то всей философии в старом смысле слова приходит конец» [2].

Но если старой философии «приходит конец», то, по Энгельсу, это вовсе не значит, что ее надо просто отбросить. С диалектической точки зрения как нет абсолютной истины, так и нет абсолютного заблуждения. В прошлой философии немало поучительного, считает Энгельс, и это особенно касается такого великого творения, как «гегелевская философия, которая имела огромное влияние на духовное развитие нации. Ее надо было „снять“ в ее собственном смысле, то есть… уничтожить ее форму и спасти добытое ею новое содержание» [3].

Эта задача, по Энгельсу, решается путем разделения гегелевской философии на систему и метод и выявления противоречия между консервативной системой, кладущей предел развитию, и революционным диалектическим методом, такого предела не допускающим. Правда, как он сам признавал, это была уже определенная интерпретация гегелевского метода, но интерпретация, буквально напрашивавшаяся, поскольку она приходила в голову не ему одному.

Поддерживая, с одной стороны, общие антиспекулятивные настроения, Энгельс, с другой стороны, идет против течения, выступая в работе «Анти-Дюринг» в защиту гегелевской диалектики. На конкретных примерах из разных сфер — природы, общества, мышления — Энгельс стремится показать, что те или иные странно выглядевшие диалектические положения вовсе не «горячечный бред», как их охарактеризовал Дюринг, — они соответствуют вполне реальным явлениям и процессам.

В рукописи «Диалектика природы» (опубликованной впервые в 1925 году) Энгельс сформулировал три закона диалектики: «Закон перехода количества в качество и обратно. Закон взаимного проникновения противоположностей. Закон отрицания отрицания» [4]. Указав, что эти законы имелись уже у Гегеля, он придал им иной статус. Он представил эти законы как абстрагируемые из истории природы и общества, а не навязываемые свыше как законы мышления. К законам добавились взаимосвязанные парные категории: необходимость — случайность, форма — содержание, явление — сущность и т. д. В целом же Энгельс определил диалектику как науку «о всеобщих законах движения и развития природы, человеческого общества и мышления» [5].

Для подтверждения этого вывода Энгельс пытался показать, что само развитие наук идет в направлении все большей их диалектизации, или, иначе, что науки открывают в природе и обществе все больше таких закономерностей, которые могут быть охарактеризованы как диалектические.