Введение в философию

Наука XVIII столетия, писал он, руководствовалась «метафизическим» методом мышления (его можно также назвать аналитическим или рассудочным). Это значит, что она рассматривала природные объекты по отдельности, вне связей и вне развития. И поскольку лидером среди естественных наук была механика, то адекватной философией для таких наук был механистический материализм. Но в XIX веке появляются такие науки, как геология, эмбриология, палеонтология, говорящие о развитии в природе. Гипотеза Канта — Лапласа представляет Солнечную систему как исторически возникшую. Наконец, три великих открытия — теория клеточного строения растений и животных, закон сохранения и превращения энергии, теория Дарвина о происхождении видов путем естественного отбора — совершают, согласно Энгельсу, решающий прорыв в механистической картине мира. Отдельные «царства», отдельные формы энергии оказываются взаимосвязанными, живая и даже неживая природа предстает как развивающаяся. Отсюда «именно диалектика является для современного естествознания наиболее важной формой мышления, ибо только она представляет аналог и тем самым метод объяснения для происходящих в природе процессов развития, для всеобщих связей природы, для переходов от одной области исследования к другой» [1]. Поэтому старый «метафизический» и механистический материализм должен смениться современным материализмом, который «является по существу диалектическим и не нуждается больше ни в какой философии, стоящей над прочими науками» [2].

Последние работы Ф. Энгельса

В 1883 году после смерти Маркса Энгельсу пришлось прервать свою работу над «Диалектикой природы» и переключиться на проблемы политэкономии (издание II и III томов «Капитала») и исторического материализма. Результатом явилась, в частности, его работа «Происхождение семьи, частной собственности и государства» (1884), где было дано толкование с позиций исторического материализма ранних периодов развития человечества — первобытнообщинного, рабовладельческого, а отчасти и феодального общества. К этой работе примыкает включенная в «Диалектику природы» статья «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека», в которой Энгельс пытался осмыслить процесс антропогенеза. В целом у него просматривался замысел построить путем обобщения некоторых данных конкретных наук общую картину развития природы от низших и простейших форм движения материи до высших и сложнейших, включая затем переход к человеку и обществу. Но этот замысел не был осуществлен.

В последней трети XIX столетия в Европе быстро развивалось рабочее движение, принимая организованные формы. За I Интернационалом (1864–1876), в котором Маркс играл руководящую роль, последовало формирование рабочих партий в различных странах. Определяя себя как социалистические или социал-демократические, они почти все встали на марксистские позиции. У Маркса и Энгельса появилось много учеников, активно принявшихся за распространение марксизма (сам термин начал употребляться с начала 80-х годов).

В то же время эти успехи марксистского учения сопровождались определенным принижением его теоретического уровня. Став предметом широкой пропаганды в рабочих массах, марксизм неизбежно должен был приспосабливаться к их уровню понимания, он неизбежно вульгаризировался. В то же время происходила его идеологизация: как выражение социальных интересов, как знамя практической борьбы, он должен был выступать как полностью завершенная теория, уверенная в своей истинности и непогрешимости.

Энгельс, при своей склонности к популяризации и известному догматизированию, тем не менее подметил эти тенденции при самом их зарождении и прореагировал на них рядом писем, направленных в 90-е годы XIX века молодым марксистам К. Шмидту, И. Блоху, Ф. Мерингу, В. Боргиусу и другим. В этих письмах, известных как «Письма об историческом материализме», Энгельс протестовал против сведения марксистского учения об обществе к одностороннему «экономическому материализму» и высказывал ряд новых теоретических положений. То, что экономика первична и составляет базис общества, не означает, что она является «единственно определяющим моментом», писал он И. Блоху. На ход исторической борьбы влияют и «различные моменты надстройки» — политические формы, государство, право и даже различные теории, религии и т. п. Если базис определяет надстройку, то надстройка оказывает обратное воздействие на базис. И в этом как раз проявляется их диалектическая связь: не просто причина и следствие, а превращение следствия в свою очередь в причину, то есть взаимодействие. А взаимодействие возможно потому, что надстройка относительно самостоятельна и имеет свои собственные закономерности, несводимые к экономике. Но все это надо еще исследовать. «Всю историю надо изучать заново», — заявлял Энгельс. Ведь «наше понимание истории есть прежде всего руководство к изучению, а не рычаг для конструирования на манер гегельянства» [1].