Введение в политическую теорию

Беларусь, как и восточные, и центральные районы Украины, культурно принадлежит, согласно терминологии С. Хантингтона, к славяно-православной или, с нашей точки зрения, к славяно-русской цивилизационной общности, политически же – она есть часть пространства России – Евразии. Если же между белорусской и русской национально-этническими общностями в чем-то и существует культурное различие, то оно может быть сведено к частным и, в сущности, взаимодополняющим деталям, которые не являются препятствием для взаимодействия. По историческим причинам и в силу этнической родственности между белорусами и русскими сложилась, по словам Л. Н. Гумилева, комплиментарная связь, т. е. ощущение подсознательной взаимной симпатии. Именно поэтому становится абсолютно понятным, что ключевым направлением внешней политики Беларуси было и остается российское направление. В этой связи представляется исторически и стратегически выверенным геополитический курс на создание союзного государства России и Беларуси, которое положило начало новому интеграционному образованию на постсоветстком пространстве – Евразийскому союзу. Этот курс есть в равной мере шанс и для России и для Беларуси: для России восстановить свой статус мировой державы, а для Беларуси обеспечить свои национально-государственные интересы.

Сказанное отнюдь не означает, что Беларусь противопоставляет или должна противопоставить себя Западной или Центральной Европе. В ее интересах развивать всесторонние отношения со всеми странами Запада, но не ценой разрыва союзнических отношений с Россией. Смена геополитического блока с Восточного на Центрально-Европейский, что предлагается отдельными политиками внутри страны и за ее пределами («Балтийско-черноморский союз»), или курс на вступление в структуры Европейского союза ценой отказа от стратегического союза с Россией, из чего фактически исходят сторонники «Шляха у Эуропу», для Беларуси неприемлемо по тем же основаниям, по каким, скажем, Англии неприемлем стратегический разрыв с США. Это означало бы не что иное, как отказ от своей цивилизационной идентичности, что было бы равносильно самоуничтожению общности. Беларусь станет в полном объеме членом европейского и, если брать шире, евразийского сообщества одновременно и вместе с Россией. Ныне же она готова развивать всесторонние отношения со всеми странами Запада и интегрироваться в общеевропейские структуры в такой мере, в какой это окажется приемлемым для самого Запада.

Какова же модель будущего мироустройства?

Мы рассмотрели три альтернативы нынешней системе международных отношений. Возникает вопрос: какая концепция – «конца истории» («нового мирового порядка»), «столкновения цивилизаций» или «конфедерации Больших Пространств» – адекватна тенденциям мирового развития? Эти вопросы отнюдь не просты и пока на них вряд ли можно дать однозначные ответы. Здесь есть много частных вопросов, от которых в существенной мере зависит ход мирового политического процесса. В их числе следующие: каким образом США воспользуются своим положением единственной сверхдержавы? Как долго Западная Европа будет согласна оставаться под контролем США? Насколько успешным окажется для России процесс ее адаптации к либерально-демократическим ценностям? Какие тенденции возьмут верх в арабском мире? Каким образом самоопределятся в международном плане Япония и Китай? Как видно, не просто получить ответ на каждый из этих вопросов в отдельности, не говоря уже об их совокупности. Поэтому и вопрос о том, какой будет новая международная система остается открытым.

Следует заметить, что дискуссии относительно научной ценности рассмотренных и других геополитических идей, а значит, и касательно самой геополитики как науки не утихают. Одна часть ученых высказывает сомнение в научной обоснованности самого понятия геополитики, рассматривая его как пропагандистский инструментарий, используемый для оправдания притязаний конкретного государства на господствующую роль в регионе или в мире. Другие, не отрицая в целом само понятие, высказывают серьезный скептицизм относительно его инструментальных возможностей. Третьи же, наоборот, полагают, что геополитику следует рассматривать не как научное направление или науку, а лишь как социологический метод, учитывающий взаимосвязь географической среды и международной деятельности государств.