Введение в современное православное богословие

Эта постановка тринитарного догмата, суждений о Пресвятой Троице, на главенствующее место рядом с христологней представляет собой, по моему мнению, ту черту, которой восточно-православное понимание наиболее глубоко отличается от западного. Как известно, по проблеме исхождения Святого Духа «от Отца» или «от Отца и Сына» (ex Patre Filioque) между Востоком и Западом возникли разногласия, не завершившиеся до сегодня, и о них мы еще будем говорить[174]. Сейчас же только укажем: уже показательно, что вопросы, касающиеся учения о Пресвятой Троице, на Западе не считаются столь важными, их, напротив, относят к числу спекулятивных и потому, в конце концов, несущественных. А по восточному пониманию как раз учение о Пресвятой Троице и христология – последняя с выводами относительно учения об иконах – являются важнейшими учениями, и они суть, строго говоря, единственные догматы Православной Церкви, потому что только они, в отличие от других учений Церкви, были подтверждены на Вселенских соборах.

Правда, различия между восточным и западным пониманием были в православном школьном богословии, по сравнению с новейшим православным богословием, менее глубокими. Конечно, различия в учении об исхождении Св. Духа всегда считались тяжким пунктом расхождений, собственно и приведшим к расколу между Церквами. Тем не менее вопрос о Filioque в принципе рассматривался как изолированный спорный пункт, а не как следствие далеко зашедшего расхождения, начавшегося в оценке конкретных, «познаваемых в опыте» Ипостасей.

Так, митрополит Макарий в своей «Догматике» исходит, как стало традицией на Западе, из единства Божия. У него глава I учения о Боге называется «О Боге, едином в существе»[175]. И только после учения о свойствах Божиих в главе II Макарий излагает учение «О Боге, троичном в лицах»[176].

Примерно так же построена «Догматика» Христоса Андруцоса. Здесь даже – для Православной Церкви это необычно – учение о Пресвятой Троице включено в христологию, и соответствующий раздел озаглавлен: «Предпосылки искупления во Христе». После краткого обзора первый параграф раздела (по общему счету в «Догматике» – одиннадцатый) назван: «Бытие и сущность Бога». И только после параграфов относительно свойств и качеств Божиих пятнадцатый параграф гласит: «Триединый Бог»[177].

Этому привычному построению последовал в своей «Догматике» Думитру Станилое, который учению о Божественных Ипостасях также предпослал учение о сущности и свойствах Божиих. Но, в отличие от Андруцоса, Станилое, когда говорит о свойствах Божиих, всякий раз начинает с обоснования Пресвятой Троицы. Кроме того, учению о Троице он предпослал рассуждения о Церкви как о месте, где осуществляется опытное познание. Перед учением о свойствах Божиих в «Догматике» Станилое представлен еще раздел «Основание догматов: Пресвятая Троица – общение совершенной любви»[178].

В «Догматике» Николая Малиновского – ему не удалось преодолеть подход Макария – раздел «О сущности Бога» начинается (в духе апофатического богословия) с напоминания о непостижимости сущности Божией[179]. Но это указание ограничивается другим, а именно: познаваемы отдельные стороны сущности Божией, отражающие, хотя и в конечных формах, её бесконечные свойства. «На основании лишь этих свойств человек и может составить некоторое понятие о Боге с целью приблизить к своему разумению непостижимое существо Божие»[180].

Пониманию святых Отцов, которое является определяющим для Православной Церкви, этот подход к определению сущности Божией соответствует столь же мало, как и пониманию представителей опытного богословия. Действительно, о ев. Василии Великом можно, например, сказать: «Что в целом касается тринитарной тайны, то для него Три Ипостаси были , а их единство, “единоначалие” , напротив, – »[181]. Поэтому для Василия Великого высказывания об ипостасях относятся к общественному, церковно обязательному благовестию, тогда как высказывания относительно единства Пресвятой Троицы – к учительным мнениям, по отношению к которым (чтобы передать смысл понимаемого ев. Василием под термином «догма») в современном православном богословии был бы употреблен термин «теологумен».

Этим было предопределено понимание Василием Великим троичности как предмета благовестия единства в качестве богословского рассуждения.