Читаем Введение в теоретическую лингвистику полностью

Из сказанного следует, что ни один элемент в предложении не обладает значением, если он не является членом одного из синтаксически задаваемых классов в «глубинной» структуре предложения: и именно этот факт оправдывает допущение, почти повсеместно делаемое лингвистами, логиками и философами, что множество элементов, обладающих значением в некотором конкретном языке, является, по крайней мере в весьма высокой степени, соизмеримым с множествами терминальных «составляющих» и «признаков» этого языка. Однако отсюда не следует, что всякая «составляющая» и всякий «признак» будут обладать значением в каждом предложении, где они встречаются. Этот важный момент иногда игнорируется лингвистами и поэтому заслуживает несколько более обстоятельного рассмотрения.

Вся проблема сводится к разграничению между грамматической и семантической приемлемостью. Как мы видели в одной из предыдущих глав (ср. § 4.2.12 и сл.), грамматичность — это тот аспект приемлемости высказываний, который может быть объяснен в терминах правил построения и трансформации, определяющих допустимые комбинации дистрибутивных классов элементов («категорий» и «признаков») в предложениях. Обычно считается, что грамматика любого языка порождает, в частности, бесконечное число предложений, неприемлемых в различных аспектах; и стало традиционным описывать по крайней мере один тип неприемлемости путем характеристики рассматриваемых предложений как «бессмысленных» или «несодержательных». Пусть следующие предложения порождаются грамматикой английского языка (и поэтому являются грамматически правильными):

(a) John drinks milk (beer, wine, water, etc.) 'Джон пьет молоко (пиво, вино, воду и т. д.)'

(b) John eats cheese (fish, meat, bread, etc.) 'Джон ест сыр (рыбу, мясо, хлеб и т. д.)'

(c) John drinks cheese (fish, meat, bread, etc.) 'Джон пьет сыр (рыбу, мясо, хлеб и т. д.)'

(d) John eats milk (beer, wine, water, etc.) 'Джон ест молоко (пиво, вино, воду и т. д.)'.

Допустим, далее, что все эти предложения при порождении снабжаются одним и тем же структурным описанием: что глаголы drink 'пить' и eat 'есть, кушать', а также существительные milk 'молоко', beer 'пиво', wine 'вино', water 'вода', cheese 'сыр', fish 'рыба', meat 'мясо', bread 'хлеб' и т. д. не различаются в лексиконе посредством каких-либо релевантных синтаксических признаков. Очевидно, что при определенном понимании терминов «приемлемый» и «неприемлемый» высказывания, выводимые из предложений, сгруппированных в классы (а) и (b), являются приемлемыми, тогда как высказывания, выводимые из предложений, входящих в группы (с) и (d), являются неприемлемыми (при «естественных» обстоятельствах). Должны ли мы описывать этот вид приемлемости и неприемлемости, опираясь на критерий «содержательности» (в том смысле этого термина, который мы предлагаем выделять посредством термина «значимость»), — этот вопрос мы рассмотрим несколько ниже. Здесь мы хотим подчеркнуть, что множества элементов, которые могут встречаться и обладать значением глагола и объекта в этих предложениях, представляют собой сильно ограниченные подмножества тех совокупностей элементов, появление которых допускается правилами грамматики. И снова здесь крайним случаем является ситуация, когда появление элемента полностью определяется контекстом, состоящим из других элементов предложения. Примером полной предопределенности на этом уровне может служить появление слова teeth 'зубы' в I bit him with my false teeth 'Я укусил его своими вставными зубами'. Как мы увидим ниже (ср. § 9.5.3), это предложение обнаруживает интересный с семантической точки зрения тип синтагматической «пресуппозиции», которая носит обычно скрытый характер, но которая может быть представлена в явном виде, когда в предложении появляется ее «синтаксическое отражение» в виде «определения» (в данном примере — false 'вставные'). Если бы слово teeth 'зубы' никогда не встречалось в других предложениях, кроме таких, в которых оно полностью определяется своим контекстом, то оно не обладало бы значением в английском языке, и специалисту по семантике нечего было бы о нем сказать.

Перейти на страницу:

Похожие книги

В лаборатории редактора
В лаборатории редактора

Книга Лидии Чуковской «В лаборатории редактора» написана в конце 1950-х и печаталась в начале 1960-х годов. Автор подводит итог собственной редакторской работе и работе своих коллег в редакции ленинградского Детгиза, руководителем которой до 1937 года был С. Я. Маршак. Книга имела немалый резонанс в литературных кругах, подверглась широкому обсуждению, а затем была насильственно изъята из обращения, так как само имя Лидии Чуковской долгое время находилось под запретом. По мнению специалистов, ничего лучшего в этой области до сих пор не создано. В наши дни, когда необыкновенно расширились ряды издателей, книга будет полезна и интересна каждому, кто связан с редакторской деятельностью. Но название не должно сужать круг читателей. Книга учит искусству художественного слова, его восприятию, восполняя пробелы в литературно-художественном образовании читателей.

Лидия Корнеевна Чуковская

Документальная литература / Языкознание / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Основы риторики: Учебное пособие для вузов
Основы риторики: Учебное пособие для вузов

Рекомендовано Советом по филологии Учебно-методическогообъединения по классическому университетскомуобразованию в качестве учебного пособия для студентоввысших учебных заведений, обучающихся по направлению520300 и специальности 021700 — «Филология»К 250-летию Московского государственного университета им. М.В. ЛомоносоваИздание осуществлено при финансовом участии филологического факультета МГУ им. М.В. ЛомоносоваРецензенты;доктор филологических наук профессор М.Л. Ремнева,доктор филологических наук профессор В.И. АннушкинКнига содержит систематическое изложение понятий и категорий общей риторики; она создана на основе курса лекций, который читается автором на филологическом факультете МГУ им. М.В. Ломоносова, и является руководством для студентов и аспирантов, изучающих риторику. Книга адресована также специалистам, интересующимся проблемами риторики, преподавателям риторики и всем, чья профессиональная или общественная деятельность связана с публичной аргументацией: юристам, политикам, журналистам, философам, педагогам.

Александр Александрович Волков

Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука