Введение в Ветхий Завет Канон и христианское воображение

Дальнейшее развитие Книги Исайи можно понять, обратившись к взаимосвязи между событиями 701 и 587 годов… Здесь снова уместно обратиться к вопросу о добавлениях, внесенных в Книгу Исайи, с учетом возможности того, что именно взаимосвязь между событиями 701 и 587 годов стала причиной выхода текста Книги Исайи за временные рамки жизни пророка к событиям периода плена и послепленной эпохи

(Seitz 1991, 118).

Пророк VIII века говорил об освобождении Иерусалима от ассирийского вторжения в 701 году как о даре ГОСПОДА. Позже уверенность, высказанная пророком, была перенесена на гораздо более глубокий кризис 587 года. Даже в этом случае традиция, когда–то созданная Исайей, продолжала настаивать на благосклонности ГОСПОДА по отношению к Иерусалиму, благодаря которой, несмотря на кризис 587 года, евреев ожидает светлое будущее. То есть кризис 701 года оказывается прообразом нарастающего кризиса 587 года. Удар второго кризиса был гораздо более серьезным, однако и теперь у Израиля сохранялась прежняя надежда: тот же самый Бог, который спас народ в 701 году, спасет его и теперь.

Именно из–за этой содержащейся в ней глубокой уверенности Книга Исайи превратилась в нечто гораздо большее, нежели мрачное предсказание о вавилонском владычестве (39:5–8). Добрая весть стиха 40:1, следующего сразу же за пророчеством 39:5–8, не осуществилась немедленно. Но именно она содержала в себе Божье обещание, данное сразу же после пророчества об опасности. Она появилась благодаря тому, что традиция Исайи буквально пронизана верой в благоволение ГОСПОДА к Иерусалиму. В окончательной версии книги предсказания о суде перестают доминировать. Главным становится откровение о грядущем благоденствии как о даре ГОСПОДА. Пророчество об избавлении — основная тема второй части книги, появившейся гораздо позже VIII века, к анализу которой мы и переходим.

Протоисайя (главы 1–39) — сложный текст, связанный с Исайей, жившим в VIII веке (1–12; 28–31; 36–39), в который позже, в связи с кризисом 587 года, были внесены дополнения: пророчество о возвращении из плена (34–35), пророчество о народах, тоже управляемых ГОСПОДОМ (13–23), и яркое описание господства Бога над всеми процессами мироздания, в том числе и над смертью (24–27). Для текста VIII века главным событием остается суд ГОСПОДА над Иерусалимом, однако в добавленных фрагментах на первый план выходит мысль о том, что после суда ГОСПОДЬ пошлет shalom (мир) на ]er\isalaim (Иерусалим) и на всю землю, находящуюся во власти Бога Израиля, создателя небес и земли.

Развитие традиции, связанной с грядущим благоденствием Израиля, предопределило появление «Девтероисайи», средней части книги (главы 40–55). Уже довольно давно ученые заговорили о совершенно иной традиции, запечатленной в этих главах,

отличающейся по литературному стилю и жанрам (текст гораздо более поэтичен, нежели в первой части),

связанной с другими историческими обстоятельствами [падение Вавилона (гл. 46–47) и возвышение Кира Персидского (42:28; 45:1)] и

отражающей иные богословские взгляды (решительный сдвиг в сторону монотеизма, изображающего Бога Израиля единственным Богом, создателем небес и земли).

Принятое среди ученых название «Девтероисайя» говорит о возможной связи данного материала с Протоисайей. Однако элемент «Девтеро-» указывает на совершенно иной материал, представляющий собой обращение ГОСПОДА к Израилю в совершенно новых обстоятельствах.