Вверх по линии

– Нет, Джад, – с грустью в голосе произнес Сэм, – он был до последней мельчайшей клетки своего мизинца таким же реально существующим, как и ты сам, пока он находился здесь, далеко вверху по линии. А ты сам в такой же мере нереален, как он сейчас.

– Не понимаю.

– Ты в такой же мере не существуешь реально, как и он. Ты давно уже перестал существовать в пространственно-временном континууме основного русла потока времени. Прости меня, но тебя там никогда и не было. Это наша общая вина в такой же мере, как и твоя. Мы так быстро метались из одного года в другой, что упустили из виду одну небольшую деталь.

Теперь он уже просто пугал меня своим мрачным спокойствием. Хотя как иначе можно выглядеть, заявившись, чтобы сообщить человеку, что он не просто мертв, но никогда даже и не существовал?

– Что же такое стряслось, Сэм? Расскажи подробнее.

– Вот что, Джад. Ты знаешь, что, когда мы отобрали у Зауэрабенда таймер, в котором он ковырялся, мы нацепили на него другой. У Метаксаса всегда есть под рукой несколько, нелегально припасенных вверху по линии, у этого хитрого шалопая есть все, что угодно.

– Ну и что из этого?

– Его серийный номер, естественно, был другим по сравнению с номером таймера, с которым Зауэрабенд ушел на маршрут в составе твоей группы. Как правило, никто не обращает на номера никакого внимания, но, когда производилась приемка таймеров у участников именно этого маршрута, кладовщик оказался слишком уж большим чистоплюем в соблюдении правил и черт его дернул сверить номера. А как только обнаружилась подмена, он поднял ужасный гвалт. Дело дошло до патруля.

– Вот как, – упавшим голосом выдавил я.

– Патруль допросил Зауэрабенда, – продолжал Сэм, – и, разумеется, тот не сумел хоть как-то вразумительно объяснить подмену (он, конечно же, хотел в гораздо большей степени прикрыть собственную задницу, чем выручить тебя). И, поскольку от него толком ничего не удалось добиться, патруль времени получил санкцию на проверку всего маршрута, в котором он принимал участие.

– Ого!

– Проверку они произвели самую дотошную. Обнаружили, как ты оставил свою группу, выяснили, что Зауэрабенд ускользнул в то же мгновение, что и ты, увидели, как ты, я и Метаксас его ловим и приводим назад, в ту злосчастную ночь 1204 года.

– Значит, мы все втроем нарвались на неприятности?

Сэм покачал головой.

– Метаксас поднажал здесь и там, дружков у него много, кое-кому поставил. Я тоже не сидел сложа руки. Мы выкрутились, главным образом потому, что сыграли на струнке сочувствия к нам, на том, что, дескать, пытались помочь дружку, попавшему в беду, хотя все равно пришлось привести в действие все тайные пружины. Но вот для тебя, Джад, нам ничего не удалось сделать. Патрулю не терпится заполучить твою голову. Когда они стали подробнее разбираться с инцидентом, случившемся в 1204 году, когда ты продублировал себя, то начали постепенно понимать, что ты повинен не только в халатности, позволив Зауэрабенду сорваться с маршрута, но и в различных парадоксах, возникновение которых произошло из-за твоих противозаконных попыток выправить положение. Обвинения, выдвинутые против тебя, оказались настолько серьезными, что, как мы ни пытались, нам так и не удалось заставить представителей патруля от них отказаться. Поверь мне – чего мы только ради тебя не пытались сделать! В общем на основании этих обвинений патруль и произвел определенные акции в отношении тебя.

– Какие же акции? – спросил я совсем уже замогильным тоном.

– Тебя убрали с твоего маршрута в тот памятный вечер 1204 года за два часа до того, как ты первоначально шунтировался в 1105 год, чтобы встретиться с Пульхерией. В 1204 году тебя подменил другой курьер; тебя выдернули из потока времени и переправили вниз по линии, чтобы привлечь к судебному разбирательству в 2059 году по обвинению в совершении целого букета времяпреступлений.

– Поэтому…

– Поэтому, – продолжал Сэм, не обращая внимания на мой жалкий вид, тебе так и не удалось выскользнуть в 1105 год и встретиться с Пульхерией.