Вверх по течению (СИ)

– Для себя они стараются, не для империи. Насколько я понял, у их шестерки – этого рядового бургграфа местного, в том заводе немалая доля. Не меньше блокирующего пакета. Не смотрите, что он рядовой – этими офицерами кирасир вертит как хочет. У меня глаз наметан. Сам всю жизнь между начальством, хозяевами и рабочими кручусь. Так что оба офицера контрразведки либо в доле, либо еще за что-то стараются.

Помолчал немного и спросил.

– Меня выпустят или посадят за воровство селитры?

– Выпустят, – обнадежил я его. – И как выпустят, так ты первым делом внеси в кассу завода ее стоимость.

– Спасибо за совет. Я так и сделаю. Только вот с заводом придется проститься. Заблокирует в империи контрразведка дотации мне от военного ведомства.

– Не журись. Земля у тебя в собственности?

– В полной.

– Сколько там ее?

– Пять гектар.

– Ого… – улыбнулся я. – Хороший куш. Да еще изобретение… Уже доля не меньше трети паев.

Доктор химии меня мазнул непонимающим взглядом.

– Возьми в партнеры кронпринца. – посоветовал я.

– Я бы вас взял с большим удовольствием, – заявил он в ответ. – Вы в производстве хоть что-то понимаете. К тому же доктор… И изобретатель.

– Хорошо. Я войду капиталом. Живыми деньгами. А взрывчатку твою запатентуем как промышленную. Гражданскую. Для горных работ. А то, что она окажется годной в снаряды, то так оно само собой получилось, несознательно. Завод ставим гражданский, а вот чтобы такой завод подстегнуть к военным заказам нужен принц, который их разруливает в королевстве. Понимаешь? Да и от имперской бюрократии принц же защитит. И селитру выделит. Хотя нам только тротила за глаза хватит. Как тебе такой расклад?

– А?… – протянул он.

– А за кражу селитры, после того как ты покроешь ее стоимость на заводе, никто к тебе цепляться не будет.

– Хорошо бы… – кивнул он.

Тут Тавор принес заваренный чай, сахар, баранки.

– Вот и отлично, – обрадовался я. – Подкрепись, чаю попей. Потом все на бумаге изложишь. Все, что с тебя эти контрики требовали и как склоняли к измене королю. Ты же его подданный, не так ли? – Помахас подтверждающе кивнул. – И действовал в своих опытах по прямому указанию короля, высказанному тебе в устной форме на полигоне. Я тому свидетель. И еще свидетели есть чином повыше меня.

Как настоящий комиссар первым делом я провел уплотнение буржуйской жилплощади. Всех контриков рассадил по одиночкам, а их подследственных скучковал в камерах по четверо. Так что даже некоторый запас камер образовался в подвале. Ничё… Пригодится еще.

Прав был король, что беды наши вовсе даже не политические, а экономические. Все узники «кровавой гэбни» аристократов как на подбор состояли из инженеров будвицких производств самого плебейского происхождения. И не просто инженеров, а перспективных, инициативных и изобретательных, насколько я уже разобрался в местной кухне. Что стоит только одна знакомая фамилия заключенного – доктор химии Помахас. То-то гляжу, пропал он что-то в последнее время. А обещал тротил сделать в товарных количествах. Мне… И королю.

– Где протоколы на этого человека? – спросил я кирасира, которого звали Йозе Грабчик, как выяснилось. И состоял он в чине штаб – капрала.

Несмотря на бороду кирасир меня сразу узнал. За первые пять минут беседы он с душевным облегчением уяснил, что лично его во враги никто не записывает. Мало того, лично я ему по гроб жизни благодарен. И то, что еще некоторое время ему придется побыть тут, принял с пониманием. По крайней мере, внешне это выглядело так, а уж как внутренне… чужая душа потемки. Я ознакомил его с королевским указом о создании «Чрезвычайной королевской комиссии по борьбе с саботажем и пособничеством врагу» и ее практически неограниченными полномочиями. А также с мандатом, что я сам являюсь комиссаром этой комиссии, которых согласно указу в коллегии всего семь персон на все королевство. Под конец взял с него письменное обязательство о сотрудничестве с означенной ЧК. Благодарность благодарностью, а процедура процедурой. Дела подшивать требуется.

– У письмоводителя все протоколы, ваша милость, – ответил он. – Вы его знаете. Все допросы здесь только он протоколирует и хранит их в железном шкафу у себя в коморке за кордегардией. Это в конце коридора.

– А ключи от этого шкафа он с собой домой уносит? – заподозрил я.

– Именно так, ваша милость.

– Ну и порядочки тут у вас. Бардак, – не удержался я от комментария. – Хотя в борделе и то порядку больше…

Так и вспомнился сразу «Круазанский приют» с его четкой организацией.

– Так с самого начала здесь заведено, ваша милость. И не мной.

– Хватит меня «милостью» звать. Обращайся ко мне «господин комиссар».

– Как скажете, ваша милость, – потупился кирасир, явно не соглашаясь со мной.

Еще бы… Не к каждому заключенному целый король в камеру заходит, чтобы освободить. А эту сцену он сам видел. Как и мой завтрак с королем.

– Знаешь, где писарь живет?

– Так точно, господин комиссар.

Я позвонил в простенький серебряный колокольчик. Отметил про себя его хороший звон, почти хрустальный.