Вверх тормашками в наоборот-3

Но она трогала, пыталась понять и заглянуть за барьер запретов и тайн. Проще это стало делать, когда она стала сайной. Сайна изобретений – дочь земли. Умеющая создавать чудеса руками.

Простые механизмы могли облегчить жизнь. Те же самые повозки с колёсами – чьё-то творение, придуманное давным давно. Им пользовались и не задумывались. А того, что появлялось здесь и сейчас, люди боялись.

Простые механизмы для поднятия тяжестей, придуманные ею, обходили стороной. Предпочитали надрываться или портить лошадей.

Нехитрые бытовые мелочи ведьмы воспринимали как вызов и намеренно не пользовались безопасными лампами, фонарями, фигурными ножами, удобным рычагом для разделки мяса. Плевались и чертили охранные знаки. Предпочитали тратить силу и заниматься домашним хозяйством по-старинке.

Но Иста не сдавалась, и постепенно, по капле, её новшества начали приживаться в Вахрунде. Поначалу воровато, тайком, позже – смелее. Нередко к ней захаживали угары и лендры, просили, неловко размахивая руками, и она помогала. Рисовала чертежи, проводила испытания, гордилась своими изобретениями.

Многие из них не находили применения. Но одно Иста уяснила точно: прошлое хранит секреты, как ушедшие драконы. Подъёмная клеть в Бергарде. Знаменитый единый хронометр. Гудящий столб в Уллиниасе.

А ещё – книги, где упоминались приборы и конструкции, погребённые давным-давно при неясных обстоятельствах.

Иста сделала открытие, которым ни с кем не делилась: когда-то Зеосс был не таким уж и отсталым. Ей хотелось бы побывать в прошлом, чтобы увидеть, чего лишились люди и что спрятала в себе война, отшумевшая больше шестисот лет назад.

Иста не верила в то, что всё кануло без следа, и находила тому подтверждения: части незнакомых механизмов, непонятные детали, интересные сплавы, погребённые где глубоко под землёй, а где и совсем рядом – в заброшенных селениях, подвалах, подземных лабиринтах того же самого Вахрунда.

Кое-что ей удавалось воссоздать. Кое-что приходилось домысливать, проводить расчёты и делать открытия заново, но не спешила делиться своими открытиями с миром. Почему-то всё это исчезло однажды. Почему-то до сих пор кому-то очень не хотелось, чтобы жизнь на Зеоссе изменилась, стала проще и удобнее.

Почему-то немногочисленные Обители изобретателей исчезали. Уходили и пропадали гардии. Терялись в зеосских вихрях сайны. Многие, разочаровавшись или испугавшись, находили себя в других делах. Только не Иста.

Она поняла: чтобы выжить, нужно быть хитрее и не показывать, насколько ты умна и талантлива. Лучше делать маленькие шажки и оставаться живой. Лучше создавать нехитрые мелочи и спокойно, никому не рассказывая, творить по-настоящему, пока что только для себя.

Той ночью Иста спала спокойным сном человека с чистой совестью. Как и всегда. Спала, чтобы проснуться от грохота. Гроза? Молнии? Зимой? На Зеоссе ничему не удивляются, но что-то подняло её с кровати и заставило выйти наружу.

Вахрунд пылал и выл на разные голоса. Стенал, как разгулявшаяся непогода. Взрывы.

Когда-то она читала в древних книгах, которые находила и то покупала, то обменивала на всякие мелочи, об огненном оружии, коего не существовало сейчас на Зеоссе. Видимо, то время прошло: кто-то создал машину смерти и теперь уничтожал город.

Иста включила громкоговоритель. Звала людей, прятала их в стенах замка. Сейчас не до тайн – нужно спасти всех, кого удастся. Пережить ночь и первый ужас, чтобы понять, что делать дальше.

А потом она задействовала пескоструи – создавала их как игрушку, чтобы потешить себя и отпугивать любопытных земляными вихрями от стен замка.

Сейчас они пригодились. Игрушки сайны стали спасением.

Иста поднялась во вращающуюся башню, на самый верх, и разбрасывала, разбрасывала во все стороны песок и землю. Мощные помпы подавали твердь наверх, пока не вышли из строя.

Струи из земли и песка летели на дальние расстояния, подпитанные её собственной силой. До тех пор, пока она не выдохлась. К тому времени большинство пожаров были подавлены, но Иста этого уже не увидела: провалилась в беспамятство, исчерпав внутренний ресурс почти до дна.

Позже об этом подвиге сложат песни и легенды, баллады и «правдивые истории», опишут в летописях и книгах, где нарекут её Истой Спасительницей. Но это будет позже. Потом. Когда вздыбится Зеосс и извергнет из собственных недр многие тайны и откровения. Когда сойдёт Небесная Благодать и подарит этому миру шанс выжить.

Глава 27. Матушка и Дед

Дара

Пропойца и философ Барк неожиданно легко прижился у нас. Просочился как песок, влился в общие вены жарким беспокойным потоком.

Три дня он буянил и требовал драну, бесился, как ребёнок, капризничал, хохлился, дулся – разве что ногами не дрыгал. К слову, почему-то никого своими выходками не достал: народ только прятал улыбки, чтобы не драконить болезное создание и не ранить его самолюбие.